Неверный муж моей подруги

Завернув за угол и нырнув в неприметную дверку с техническим номером, я оказалась на нашем втором этаже кратчайшим путем, миновав толпы народу. Вышла из такой же неприметной дверки прямо рядом со своим офисом и, заметив у Натали среди цветочков воздушные шары той же расцветки, что украшали атриум, полюбопытствовала:

– Знаешь уже, кто там заехал?

– Да банк какой‑то, – отмахнулась она. – Сразу попытались впарить кредит. Ушлые такие.

– Банк?.. – разочарованно покачала я головой. – Скучно. Вот был бы боулинг или квест‑комната…

 

Натали пожала плечами и протянула мне один из двух голубовато‑серебристых шариков.

Я не отказалась – шарик удачно вписывался в наш интерьер.

 

Помощница моя по имени Тина еще не пришла на работу, но я ее так рано и не ждала. Она – глубокая сова, поэтому обычно ей достается запирать агентство. Но пока ее не было, я решила сбегать за кофе.

 

– Мне черный, Тине капучино с банановым сиропом, – попросила я баристу, который молча понимающе кивнул и даже выложил нам сверху по печеньке с карамелью.

 

Я поблагодарила его улыбкой и поспешила обратно к себе – снизу уже поднимались люди с шариками, по главной лестнице шла толпа народу. Хотелось проскочить до тех пор, как нахлынет основная волна, и встретить в агентстве тех, кто от нее отколется – но не получилось. Заметив во главе толпы владельца нашего развлекательного центра, я так на него засмотрелась, что чуть не налетела на совсем мелкую, лет пяти, девчонку.

 

Ойкнула, пытаясь удержать равновесие и не опрокинуть на нее стаканчики с горячим кофе – но тут чья‑то крепкая рука удержала мой локоть. Темноволосый мужчина в деловом костюме успел подхватить и девочку, и меня, и умудрился как‑то развести нас в стороны так, что даже кофе не расплескался.

 

– Спасибо… – пробормотала я, глядя, как он передает девочку ее матери, а сам возвращается к владельцу ТРЦ, с которым вместе и поднимался. Что‑то в этом мужчине было неуловимо знакомое, но я тормозила до упора, пока он уже не прошел мимо. Только тогда спохватилась: – Герман? Привет!

 

Герман обернулся, нахмурил лоб, тоже явно не узнавая меня, а потом что‑то мелькнуло в его темных глазах:

– Лана. Не знал, что ты здесь работаешь, – он коротко кивнул. – Осторожнее. Всего хорошего.

 

И вернулся к разговору с владельцем.

 

Да уж. Осторожнее.

Если б я знала, во что выльется эта случайная встреча, я бы уже на следующий день продала свое агентство, переехала в Сибирь и удочерила двух… нет, трех девочек разного возраста.

И жила бы спокойно до конца своих дней.

 

 

Сейчас. Поставить точку

 

 

 

Герман молчит, и это молчание каждым своим мгновением разрывает меня в клочья.

 

– Снова бежишь? – спрашиваю, пытаясь прорваться сквозь его молчание к ответу.

К любому ответу.

 

Его пальцы сплетены на колене, он смотрит на меня непроницаемым взглядом.

Ненавижу это мужское молчание! Когда вопрос задан, вопрос услышан, но вместо ответа – тишина. То ли – догадайся, мол, сама. То ли – не хочу отвечать. То ли… Не знаю. У меня никогда этот фокус не получался, хотя я много раз пыталась.

 

Вскакиваю с кресла, задыхаюсь в холоде кондиционера, дохожу до стола, разворачиваюсь, опираясь на него.

 

– Трусишь? – брезгливо кривя губы, спрашиваю Германа. – Снова трусишь? Ты ни одного решения не принял сам! Все только я, опять я, снова я! Я в тебя влюбилась, я тебя соблазнила, я разлучница, я изменница, я подлая тварь! Видишь? Я не отрицаю! А ты просто прогнулся под меня, снизошел, согласился! Слабак Герман! Только притворяешься ледяным бизнесменом, а сам в душе – тряпка! Если б тебя видели твои партнеры! Как тебя увели, как телка на веревочке!

 

Я накручиваю сама себя, разгоняю страх и обиду до ярости. Хочу уязвить его, сделать так же больно, как он делает мне своим молчанием.

Глаза его с каждым моим словом становятся все чернее и холоднее, словно в ледяной пустоте космоса наступает вечная зима.

 

Герман молча смотрит на меня – и вроде бы внешне ничего не меняется, но я чувствую, как напрягается каждая мышца его тела, каменеет. Если сейчас до него дотронуться – на ощупь он будет как мраморная статуя. Твердый. Жесткий. Холодный.

 

Но я слишком хорошо успела его узнать.

Чем тверже оболочка, тем яростнее пожар внутри.

 

– Что ж… – постукиваю длинными ногтями по столу и вижу, как его передергивает от этого звука. – Помнишь, однажды ты сказал, что все это – только секс? Помнишь?

– Помню.

– Ты приехал тогда. Ты приехал ко мне домой, хотя я не пошла на работу, чтобы не видеть тебя! Ты все равно приехал!

– Поставить точку.