Нить вечной судьбы

– И вы смеете называть себя воинами? Убийцами? – глумясь провоцировал Аури быстро перемещаясь от одного адепта к другому нанося смертельные удары. – Бесполезная трата энергии, – насквозь пробив кулаком тело адепта, твердил Аури звериным басом, походившим скорее на рык, чем на людскую речь. – Жалкие дохлятины, – схватив за шиворот пытавшегося убежать прочь адепта сказал Аури и опрокинув его на землю – разорвал пополам.

Последняя кучка уцелевших представителей Северного Ордена решила сбежать, но их побег не увенчался успехом. Всех как одного, перепачканный сиреневой кровью Аури вбил в землю.

На место сражения прибежал и Авин.

– Тебе нужно научиться постоять за себя, – тяжело кашляя, произнес Авин, подходя к Афену. – Я не всегда смогу быть рядом и не всегда смогу прийти на помощь, защищая тебя, – продолжал молвить Авин, опираясь на свой меч. – Битва окончена?

Укутанный в плащ Афен утвердительно кивнул.

– Адайн здесь, – произнес Аури. Авин тоже почувствовал его присутствие.

Они втроем направились к полю, усеянному черным клевером, на котором умер Аврат.

У постепенно холодающего тела Аврата появился Адайн, пришедший на поле битвы в самом конце.

Адайн снял с себя капюшон. Половина его лица была спрятана под маской. Гипнотическим, холодным взглядом он созерцал переживших эту битву.

– Как он погиб? – задал невозмутимым голосом Адайн, переведя ярко‑синие глаза на Аури.

– Он ушел, грустя о нас и о жизни, – ответил испачканный грязью и кровью молодой человек.

– Он что‑нибудь сказал? – спросил Адайн.

– Да, – ответил Аури и посмотрел на Афена с намеком.

– Ясно, – скупо ответил Адайн, понимая, что именно хотел передать Аури.

– Еще один из нас покинул поле жизни, – с грустью в голосе произнес Авин.

– Возвращайтесь в Лостра́д. Кроме тебя Авин, твое место в северном гарнизоне. Твоя цель – это сын генерала Фло́раса – Да́йрок, – апатично проговаривал Адайн. – Будешь защищать его и границу от адептов. Особо на рожон не лезь. Основная цель это Дайрок, ты обязан вернуть его домой живым. Командующий гарнизоном знает о нас, но ты все равно будь аккуратен и сбереги наш секрет. Никто не должен знать, кто ты такой. Слишком рано для ответов, – равнодушно произнес Адайн. – Пора уходить отсюда.

Устрашающий раскат грома прокатился, как отголосок глубокой душевной бури, наполняя воздух напряжением и страхом. Небо, будто потерявшее свою последнюю частичку света, пронзили черные облака, плотно прижавшиеся к его высоте. Четыре мрачных облика, скрытые под черными плащами, казались самыми темными тенями, существующими в этом мире. Они двигались по нитям предопределенности, оставляя после себя след холодного ветра и невыразимой пустоты. В их присутствии грани между реальностью и загадочным миром сливались воедино, и, словно пересекая порог, они вышли из нахмуренных глубин полумрака леса, словно зловещий предвестник надвигающейся мраком угрозы.

 

Глава пятая. Безрассудность

 

В тускло освещенной комнате двое мужчин вступили в жаркий спор.

– То́рмак, твой план безрассуден! Лостра́д – богатейшее государство, не только казной, но и своей историей, культурой и традициями, – говорил генерал среднего роста, склоняясь над Тормаком и опираясь руками на искусно вырезанный стол. Несмотря на полную комплекцию, он излучал властное присутствие, его седая щетина контрастировала с копной каштановых волос. Если бы не офицерская форма, можно было бы принять его за отца, упрекающего сына.

– Что один строит, то другой разрушает, – ответил Тормак, слегка покачиваясь в кресле и рассеянно перебирая вьющиеся черные локоны.

– Это не смешно. Все государства долгие годы жили в мире и согласии… – начал было генерал, но Тормак его оборвал.

– Мир и согласие? Это всего лишь слова, произнесенные власть имущими. Реальность гораздо мрачнее. Наш народ терпит унижения, наши леса опустошены, рудники разграблены, а наши граждане голодают. Тиби́дий годами эксплуатировал наши ресурсы, обменивая их на звенящие золотые монеты и безделушки. Мои родители поверили в иллюзию всеобщего единства и поплатились за это жизнью, – глядя в потолок, украшенный резьбой, ответил Тормак.

– Ах вот в чем дело. Вы не справедливости ищете, а преследуете свою личную выгоду. Решили втоптать в грязь десятки тысяч людей, чтобы отомстить за смерть своих родных? – нависая над Тормаком произнес генерал Э́ббет.

– Закрой свой рот, недоумок! – резко вскочив и отбросив стул назад выкрикнул Тормак. – Я единственный кто хочет спасти наш народ! Где ты был, когда мою семью казнили на главной площади А́свиума?!

 

Напряжение нарастало, и казалось, что зал затаил дыхание в ожидании следующего обмена словами. В воздухе висела тяжесть личной мести и противоречивой преданности.

– Я выполнял приказ короля и спасал вашу жизнь, выводя вас за пределы Лостра́да! – гордо выпрямив спину и задрав орлиный нос, сказал Эббет.

– Неужели ты спокойно принял публичную, подлую и бесчестную казнь твоего короля и королевы? Генерал, вы владеете большими землями на севере. Присвоили себе огромную часть северного леса и отстроили себе шикарный дворец, чуть ли не вылитый из золота Лострада. Пока люди голодают и режут друг друга в трущобах, ты и твои дети, Э́ббет, набивают свои животы до отвала. Как ты дослужился до звания генерала в наши мирные годы? Почему ты радуешься такому признанию и успеху, Эббет? Знай, была бы моя воля, то я казнил бы тебя прямо сейчас, – не отводя глаз от генерала, нагло проговорил Тормак.

– Так казните! Казните! И наберите себе кодлу лизоблюдов, которые будут смиренно вылизывать зад его величества! Посмотрим, кто и дальше будет следить за характерной вспыльчивостью короля! – ударив себя в грудь, эмоционально произносил Эббет. – Послушайте меня! Тибидий умер, а на трон взошел его сын Э́дриар. Новоиспеченный король не опытен и не имеет полной власти; ему потребуется время, чтобы завоевать доверие знати и аристократии.

– Эдриар. В детстве мы с ним хорошо ладили, были лучшими друзьями. Кровожаднее и наглее его надо поискать. Он диктатор и пойдет по головам, ради своей цели. Э́дриар не остановится ни перед чем, чтобы завоевать наши земли. Его отец внес огромную лепту в развитие их страны и в упадок нашей. Эдриару просто нужно нанести последний удар, – опустив глаза на карту, лежащую на столе, сказал Тормак. – У нас есть только один шанс на победу: быстрое и неожиданное нападение.

– Лостра́дцам есть за что бороться, и они не сдадутся без сопротивления. У нас нет сил, чтобы бросить Лостраду прямой вызов, – ответил генерал, изучая выражение лица Тормака медовыми глазами.