Нижний Мир

– Прости, я не намеренно попала в твой сон! Но если я правильно поняла, то Ракшас – человек все еще жив, только скрыт где‑то в глубине твоего разума?

– Это – всего лишь тень, отпечатавшаяся в моем сознании, ее не хватает для полноценного существования, мой друг, как бы, застыл в том мгновении, и я обречен, раз за разом, проживать его последние минуты! – процедил он сквозь зубы. – Вот, уже несколько тысячелетий я пытаюсь понять, как можно вернуть его к настоящей жизни!

 

Представив себе такую перспективу, я даже содрогнулась всем телом:

– Врагу бы такой судьбы не пожелала! Зачем же твой друг обрек тебя на это?

Глаза Ракшаса вспыхнули еще ярче, голос зазвенел от негодования:

– Не смей осуждать его! Мой друг был уверен, что его смерть освободит меня от пут симбиоза с человеком. И я поступлю подобно другим элементалям, вроде Зеркала Сновидений. Забуду погибшего симбионта, сотру его память и начну искать другого партнера для игр.

– Но в то же время, он попросил тебя помнить о нем… – прошептала я, вспоминая удивительно яркие ощущения того сна. – И взывал к твоей чести и состраданию к людям!

– Он сказал, что считает меня человеком, а люди, так просто, не отбрасывают то, что составляет основу их духовной сущности, – мрачно промолвил Ракшас.

– Быть может, мы просто не умеем этого делать, даже если иногда и хотим того, – с тяжелым вздохом сказала я, а перед внутренним взором быстро промелькнули образы и ощущения, которые я очень бы желала стереть из своей памяти.

– Устами младенца глаголет истина, Раш! – негромкий голос Корнелиуса, раздавшийся возле моего плеча, подсказал, что старый маг проснулся и прислушивается к нашему разговору. – Похоже, что человеческие существа столь преуспели в обмане не только окружающих, но и себя самих, что убедили всех вокруг, будто наша слабость, на самом деле – наша сила!

Ракшас довольно громко хмыкнул и произнес:

– Но только осознание устойчивости и неизменности своей духовной составляющей, позволяет элементалю сохранять независимость! Иначе, даже такой гигант, как Пруд Двух Лун, невольно попадает в зависимость от того, в чью игру он начинает играть.

Со стороны Корнелиуса послышался довольный смешок:

– Не знаю уж, насколько хорошим воином был твой учитель, но духовным наставником он был весьма искусным! Сумел убедить элементаля в значимости таких неконкретных ценностей, как честь и свобода воли! Это куда сложнее, чем, к примеру, внедрить в Зеркало Сновидений стремление к добру и справедливости!

Мне показалось, что ответный звон Зеркала прозвучал как‑то обиженно!

 

– А мне кажется, что ты не совсем прав, Корнелиус! – горячо воскликнула я. – Если рассуждать так, как ты предлагаешь, то все люди – результат бесчестных манипуляций своих родителей. Ты прав в том, что сначала маленький ребенок слепо копирует поведение окружающих людей, но затем начинает следовать тому пути, который наиболее созвучен его внутренним устремлениям. Меня, вот, например, как только не убеждали, что необходимо подстраиваться под обстоятельства и не забывать о личной выгоде, но поступать поперек души я так и не научилась. Мне кажется, что и с элементалями происходит нечто подобное, только учатся они гораздо дольше.

– А теперь подумай, куда завели тебя твои душевные устремления! – Корнелиус иронично усмехнулся и обвел рукой тесное пространство пещеры.

 

Глава 21. Разбор партии

 

– Туда же, куда и всех нас! – раздался тоненький голосок Эрика, и мальчишка появился в зоне моей видимости. – И судя по жаркому спору, неудобства пещеры, которые ты так поносил, Корнелиус, не помешали вам, всем, неплохо отдохнуть и восстановить силы. И это очень хорошо, так как я чувствую приближение моей сестрицы, а также то, что ее настроение далеко от идеального! А поэтому нам стоит откатить запорный камень. И в этом деле физическая мощь Ракшаса будет просто незаменимой, поскольку местные силовые линии изрядно истощились, а гремлины будут нужны, чтобы создавать отвлекающую завесу!

Индийский маг слегка пожал могучими плечами и, согнувшись три погибели, последовал за горным эльфом в сторону заваленного отверстия. Увидев, что и Корнелиус поспешил за ними, я подобрала Зеркало Сновидений и устремилась в ту же сторону, по пути отвечая на дружеские рукопожатия и поглаживая по головкам, окруживших меня гремлинов, эти малыши становились мне все более симпатичны.

 

Даже у самого входа Ракшасу не удалось выпрямиться во весь рост, маг опустился на одно колено, уперся мощными руками в громадный валун. Подбежавшие к нему гремлины тоже облепили камень, по которому, образовывая редкую сеть, побежали голубые искорки, только на этот раз они не остались на поверхности, а как бы провалились в толщу камня. Ракшас навалился на кусок скалы всем весом, на теле взбугрились могучие мускулы, но валун едва сдвинулся с места. Эрик насмешливо фыркнул, за что в тот же момент получил от меня затрещину, а Корнелиус склонился к основанию камня и положил там комок какой‑то темной субстанции.

– Я полагаю, что со смазкой двигать будет легче! – пробормотал он, глядя, как комок видоизменяется и начинает уползать под основание валуна.

Затем он тронул за плечо Ракшаса, тот снова напрягся, и в этот раз камень довольно быстро заскользил в сторону.

 

Глянув в образовавшуюся щель, я ахнула от удивления! Сразу за выходным отверстием образовался водопад, его струи искрились, переливались и грохотали в неярком розовом свете, струившемся из‑за пределов пещеры. Но я точно помнила, что когда в первый раз смотрела в эту сторону, то водопада тут не было!

– Ловко у них получается! – восхищенно пробормотал Эрик, сжав мою ладонь, судя по всему, мою затрещину он воспринял, как справедливое наказание за неуместное ехидство. – Горные эльфы только отводят глаза, помещая перед собой образ близлежащей реальности, а они создают полноценную иллюзию! Если ты ее потрогаешь, то вода окажется холодной и мокрой.

– А куда утекает вода? – поинтересовалась я, выглядывая в щель, которая под напором Ракшаса становилась все шире.

– Уверен, малыши все предусмотрели! – промолвил эльф, заглядывая через плечо магу.