Огородная ведьма

– Вот, – на полном серьезе кивнул Ягр. – Ведьмы то и делают, что с природой договариваются. Чтобы ни зноя нестерпимого, ни морозов лютых, ни суховеев, ни ураганов. Мы тут хлебнули без ведьмы, так что давай, постарайся уж, чтобы впредь все хорошо было.

Я только вздохнула в ответ. Уж не знаю, могли ли настоящие здешние ведьмы нечто подобное, или это просто дремучие суеверия, но я точно знала, что дождь – это совпадение и случайность, не имеющая ко мне никакого отношения.

– Ты бы сама к ним сходила, познакомилась, – продолжил Ягр. – Все‑таки люди должны знать свою ведьму в лицо.

Лично я свое лицо светить совсем не желала и не торопилась бы с этим. Но, может, и правда, лучше самой прийти, не дожидаясь, пока люди ко мне нагрянут? Но что‑то боязно.

А вдруг мальчишки никому и не скажут? Побоятся? Или им не поверят…

Разумеется, Ягр снова позвал меня «посидеть в хорошей компании», но опять наблюдать, как он наклюкивается и страдает по своей бывшей, как‑то неинтересно.

К тому же ужин в печи сам себя не приготовит.

Дрова тоже заканчивались, чурбаки валялись рядом с домом, но их надо порубить – никогда не пробовала. Видимо, самое время начинать.

Закинув последние поленья и с большим трудом разведя огонь щепкой, я уже хотела приступать непосредственно к готовке, но кое‑что привлекло мое внимание, заставив отложить нож и овощи. На улице раздавались голоса и выкрики, и это был не писклявый пугало и не басовитый Ягр. Я с подозрением вышла на веранду, ведущую к уличной калитке и тут же шмыгнула к стене, дабы не быть увиденной.

К дому приближалась целая толпа крестьян! Не знаю, кому здесь принято молиться, но, пожалуйста, пусть это будут народные гуляния или какой‑нибудь местный крестный ход!

Но, разумеется, если плохое может случиться – оно случается. Толпа подошла прямиком к моей калитке, которую снести вместе с забором – как делать нечего.

– Открывай, ведьма! – полетели со всех сторон выкрики.

Я осторожно выглянула в окно. Народ пришел «в гости» не с пустыми руками. Вилы, косы, мотыги и прочий инвентарь как стяги возвышались над головами, разве что не реяли.

Ошибки быть не может, эти люди здесь по мою душу, и надо, пока не поздно, уходить огородами.

Присев, я поползла к задней двери, но стоило мне потянуться к ручке, как снаружи раздался не просто стук – грохот.

Кажется, рухнуло и без того на ладан дышащее крыльцо. А голоса подтвердили – оно не само по себе. Ему помогли.

Я в ловушке!

Меня охватила паника, я понятия не имела, куда теперь бежать и прятаться. В подпол? Но если они подожгут дом? Я ведь там задохнусь! Да и завалит потом.

– Ведьма! – тем временем орали за калиткой, которую почему‑то до сих пор не снесли. – Отворяй! Говорить будем!

Ага, щас. Уже отворила! Бегу и падаю.

Убедившись, что засов надежно закрыт, я таки решилась на погреб. Живой не дамся!

– Авось, ушла куда? – донеслось с улицы, и я почти выдохнула.

– Так печь вона дымит! – не согласился другой.

– Дома она! – раздался писк пугала. Предатель! – Ведьма Галя, выйди к людям! Поздоровайся хотя бы! Чего ты как не ведьма?

Я сделала глубокий вдох и постаралась мыслить здраво. Обычно пугало был за меня, помогал и поддерживал как мог. Вдруг здесь традиции такие затейливые? Приветствовать каждую новую ведьму вилами. Или мне их вообще в подарок принесли?

Калитку затрясли так, что волнами заходил весь забор. Сейчас рухнет к чертям собачьим.

Набравшись храбрости, я выглянула в окошко веранды. Бабка ведь утверждала, что ведьмин дом – как крепость. Вот и проверим.

– Чего вам? – спросила я, стараясь говорить как можно увереннее.

Хотя панические нотки все равно проскальзывали.

– Ведьму нам! – крикнули в ответ. – Выходи уже!

– Зачем? – Я совсем немного высунулась, чтобы в любой момент шмыгнуть обратно за стену.

Лопата как‑то сама собой оказалась в руках.

– Нам надобно новую ведьму в лицо знать! – не унималась многоголосая толпа. – И поприветствовать честь по чести!

Ага. Вилами и косами.

– У тебя там, поди, кушать нечего, – раздался жалостливый женский голос. – Мы пирогов напекли! Хлебушка свежего! Колбас и сыров принесли.

Точно приманивают меня, как мышь! Сейчас выйду – и заколют.

Но от мысли о пирогах, хлебе и колбасе с сыром в животе предательски заурчало.

– Пироги с яйцом и зеленью! Наша прежняя ведьма, сказывали, их весьма жаловала! – продолжала эта искусительница с едой.

Да, бабка часто такие пекла… В печи они получались особенно пышными и румяными, у меня в навороченной духовке с конвекцией никогда не удавались.

– Да покажись ты людям! – хохотнул стоявший впереди здоровенный мужик, почти как циклоп, только пониже, а так – такой же плечистый и рукастый. – Мы тебя любой примем! И старой, и страшной!

– Лютон сказал, молодая совсем! – ответил ему кто‑то. – И даже на лицо ничегошная!

– Тем более выходи! – загоготал мужик. – Я вон уже фронт работы наметил! Смотрю, у тебя много чего чинить надобно!

Это точно, забор не так страшно, а вот колодец‑журавль изрядно прогнил, дерево рассыпалось прямо в руках.

– Забор поправим!

– И дров наколете? – выкрикнула я, почти решившись.

– Запросто!

А это уже аргумент! Ну, была не была!

С лопатой в руке я вышла на крыльцо, гомон тут же прекратился, народ жадно подался вперед. И без того стоявший на честном слове забор опасно накренился.

Чую, останусь я совсем без забора, пусть и такого символического.

– Худая‑то какая! – тут же донеслось от дородной женщины с пирогами.

– Ниче, откормим! – уверенно заявил кто‑то.

– Чинить пустишь? – спорил здоровяк, у которого при себе оказался целый ящик с инструментами.

– А ты кто будешь? – Прям так сразу пускать было боязно.

Все‑таки их много, а я одна.

– Так я кузнец, на все руки молодец! – рассмеялся он.