Охота на олигарха

Достаю из фартука вырванный листок из какого‑то бизнес‑журнала, на нем фото мужчины в дорогом костюме, идеально сидящем на широких плечах. Темные с сединой волосы, стильная борода, внимательный взгляд, тонкая оправа очков, он серьезен и собран.

Подруга рассматривает помятый листок, быстро пробегается по тексту, там ничего особенного, статья о слиянии двух компаний, банкете и планах на будущее.

– Шутишь?

– Я так похожа на шутницу?

– То есть ты хочешь сказать, что Владимир Дымов и твой сексуальный электрик, о котором ты мне рассказывала и лила слезы после стопки коньяка, один и тот же человек?

– Ничего я не лила, и не надо было тебе ничего рассказывать.

– Сейчас не об этом.

– Да, это он, пришел сегодня с девицей, ну, из тех, у которых загар никогда не сходит, и они ведут себя так, словно вылезли не из того же места, откуда все, а из золотой вагины богини. Пришел, мол, я купил у вас ресторан, будьте добры, освободите до Нового года.

– А ты что?

– Стою, обтекаю дерьмом, молчу. Что я могу? Денег никто не дает, все давно перезаложено, а Слава сказал, что моя доля – это его доля, так как он оставил мне квартиру, но при этом продал теткин дом. Твою же мать, как же я устала от всего.

– Что он еще говорил?

– Слава?

– Да гори твой Слава в аду. Дымов что говорил?

– Предлагал подарить мой ресторан своей маромойке малолетней, а она здесь откроет магазин трусов.

– Он что, не узнал тебя?

– Не знаю. Но мне кажется, ему было стыдно, что вот я такая – в фартуке официанта, а он весь лощеный, богатый, довольный собой. Противно было.

– Женька, это шанс, нужно встретиться с ним, напомнить о былом, о проведенных страстных ночах, слово за слово.

– Совсем ненормальная? У меня есть гордость и самолюбие. Но, блин, как все было складно и логично, как он хорошо играл и притворялся. – Хватаюсь за голову, смотрю в одну точку. – Я ведь верила ему, да скажи он тогда, что богат, да мне было бы все равно.

– Жень, а ты вообще новости смотришь?

– Нет, у меня нет телевизора, Слава забрал.

– На него было два покушения. – Тома стучит острым ноготком по снимку из журнала. – Новости гремели на всю страну: конец октября, все решили, что вернулись лихие девяностые, средь белого дня снайпер, гильзы по асфальту, все залито кровищей.

– Сейчас он вполне живой… и тогда в деревне был тоже.

– Да, дела, конечно, странные.

Не думала, что будет так больно снова встретить его, а ведь я ждала, он не просил номер телефона. Я, как девочка‑подросток, сама написала на бумажке и положила в карман его куртки, когда уезжал.

Я взрослая женщина, у меня куча проблем, жизнь рухнула, муж ушел, любимое дело продали, понятно, что это все не конец света и в моем возрасте жизнь только начинается.

Жизнь.

А вот это пугает больше всего.

– И еще знаешь что… Кажется, я беременна.

– От кого?

– От олигарха или электрика, не знаю уже.

 

Глава 1. Дымов. Октябрь

 

– Володя, я тебе говорю, место там шикарное, почти центр города, проходимость хорошая. Если из того, что есть, сделать конфетку, отбоя не будет.

– Я не ресторатор, да и купил уже один в сентябре, кстати, тоже тебя послушал. Теперь вот не знаю, что с ним и делать, надо кому‑то поручить, чтобы занялся, а времени нет.

– Так купи второй, и будет филиал, я все шикарно придумал, ну не захочешь ресторан – сделай офис. Твоя строительная компания разрастается, людям нужно куда‑то нести денежки, чтобы купить квартиры.

Ефим Петрович, развалившись в кресле, пьет кофе из маленькой чашечки, оттопырив мизинец с небольшой печаткой на толстом пальце. Выглядит комично, но ему идут такие понты, Шустов мнит себя аристократом в четвертом поколении. Всем рассказывает, как его прабабка имела интимную связь с каким‑то князем.

Невысокий, полный, лысый, всегда в безупречно сидящих на его неказистой фигуре немыслимых костюмах. Сегодня на нем замшевый пиджак кирпичного цвета, черные брюки, болотного цвета рубашка с оранжевым платком на груди.

– Дымов, я тебя когда‑нибудь подводил? Тебе первому все самое лучшее в нашем городе и за его пределами. Кстати, как там Дарья, когда пополнение? Обещаю сделать королевский подарок.

– Тебе, Фима, её муж ноги переломает за подарки, лучше не теряться, а то потом с гипсом ходить будешь.

Смотрю в окно: такая хорошая осень, сухо, солнечно, небо синее, – а на душе скверно.

– Так что, Владимир Сергеевич, купишь ресторан?

– Принеси бумаги, мои ребята почитают, что там да как.

– А что по нашему делу?

– Фима, ты опять за старое? Зачем тебе тот завод? Окраина области, глушь, все почти разворовано, работать некому. Ты антиквариатом занимаешься, не лезь из красоты в дерьмо. А там реально дерьмо – это молокозавод и ферма. Или ты решил сменить направление и податься в глушь?

Шустов ерзает в кресле, его маленькие, глубоко посаженные глазки сверлят меня насквозь. Странный он, знакомы лет пятнадцать, и все у человека какие‑то причуды.

Знаю я, зачем ему это все нужно. Можно выиграть неплохой госзаказ, получить областные субсидии, пустить пыль в глаза о возрождении старого производства и увеличении рабочих мест. Но Фима ничего этого делать не будет, оформит все на левые лица, а деньги уплывут в его карман. Если, конечно, он задумал это, в чем я сомневаюсь.

– Значит, не продашь?

– Нет, Ефим Петрович, но был рад тебя видеть.

Шустов поджал полные губы, поставил чашку на столик, как‑то странно посмотрел на меня, но тут же улыбнулся.

– Владимир Сергеевич, к вам Максим Анатольевич, говорит, дело важное, звать?

В кабинет зашла секретарь, Фима стал внимательно рассматривать девушку.