Охотник на мифических существ. Клеймо Исаафа

Плетусь позади Артура по ступенькам к собственной квартире, где мама успела широко распахнуть дверь и снять всегда запачканный передник.

– Я Раиса Максимовна – мама Кирюши, – улыбается она гостю.

Не припоминаю, чтобы в нашем доме когда‑либо проводились торжества или бывали гости, как у других. Никогда не встречал подруг мамы (да и вообще, не уверен, есть ли они), забежавших выпить чай, или чего‑нибудь крепче, или соседок, зашедших рассказать последние новости, и тем более лиц мужского пола. В общем‑то, Артур, оказывается, стал первым гостем на моей памяти, и, необходимо отметить, что этот гость вел себя учтиво‑воспитанно, оказывая должное внимание хозяйке дома. Когда мы зашли, мама тут же устроила мини‑допрос о том, как давно мы дружим, не водимся ли мы в плохих компаниях, кем работают родители Артура, как хорошо он учится. И, когда она услышала приемлемые ответы на все вопросы, то продолжила готовить блины, поддерживая разговор с гостем. Наш посетитель, недолго просидев на одном месте, решил продолжить путешествие по дому, изучая любые фотографии на полках, книги, картины. Казалось, что его интересовало все – мамины наборы для вышивания, многочисленные хрустальные черепки за стеклянными створками шкафа, самодельное панно из лент и веревок, старые журналы, из которых мама вырезала статьи и бережно вклеивала в альбом.

– У вас настоящий талант ко всем этих штукам, – указывает Артур на одну из плетеных картин, что заставляет маму улыбнуться, оторваться от стряпни и начать доставать незавершенные работы.

Они настолько меня уморили, что блины остались лежать в тарелке нетронутыми. Зато, Артур, без тени стеснения, съел все, что ему предлагалось, и, даже, умудрился опустошить и мою тарелку, расхваливая блюдо, словно ел впервые. Впрочем, его присутствие не вызывало раздражение, скорее, оно просто отвлекало от необходимости осмыслить произошедшее.

– Артур – такой славный мальчик, – констатирует мама, когда гость, наконец‑то нас покинул, – Внимательный, общительный, и родители у него – биологи.

Последнее слово произнеслось с интонацией полного осмысления, что биолог – это очень хорошо, но, на самом деле, она и понятия не имела, с чем связана их профессия, и что предполагает. Видимо, в ее понимании, ряд профессий, заканчивающихся на «олог», являются весьма достойными. Так, например, палеонтолог, политолог, эколог, антрополог – без уточнения имеют колоссальное преимущество, перед веб‑дизайнером, контент‑менеджером, копирайтером. А профессии, пишущиеся через дефис, тем более с окончанием на «менеджер», вообще в ее представлении самая низшая прослойка, «ничем не желающая помогать простым людям». Впрочем, ее работа в церковной лавке обычным продавцом, не кажется ей самой трудом с высокой целью, «зато не менеджер», любит повторять мама.

Артур распрощался с нами душевно, без объятий конечно, но сердечно благодаря. И, наконец, закрыв за ним входную дверь, я чувствую облегчение. Кажется необходимо обдумать все, что произошло за день, но мысли путаются, и реальность убегает. Неуверенному в себе человеку намного легче принять правду другого, и я, отходя ко сну, начал теряться в сомнениях по поводу того, что на самом деле произошло. Стало казаться, будто мое воображение дало сбой в этот день, и Артур говорил правду.

 

Глава 2

Зародившаяся дружба

 

Несколько дней старательно убеждаю себя, что монстр и встреча с Артуром в парке не более чем плод воображения, но разум не желает сдаваться. Если бы в сутках было двадцать пять часов, то каждую минуту я все равно думал бы о Винном. Моя одержимость тайнами его жизни стала заметна, и, одноклассники перешептывались обо мне, с удвоенной силой. В один из дней, заходя в класс перед уроком, я услышал:

– У Кирилла совершенно поехала крыша. Вы заметили, что теперь он еще страннее? – говорит Саша, умостившись на парту, затевая разговор с Викой и Егором.

Брат и сестра, завидев меня, чувствуют неловкость момента, отворачиваясь, рассматривая пол. Саша сразу догадавшись в чем дело, оборачивается, словно застигнутый врасплох на месте преступления, не находя остроумной шутки, поэтому произносит первое, что приходит в голову:

– Тебя обсуждаем. Ты последнее время странный. Точнее, ведешь себя страннее, чем обычно. И взгляд какой‑то вечно испуганный. Приведение увидел?

– Не приведение, – срывается мой голос, – Монстра.

– Что?! – включаются в разговор Вика и Егор.

– Я видел в старом парке монстра, – зачем‑то объясняю им, но из моих уст эта фраза звучит нелепо, словно я окончательно сошел с ума. Поэтому прохожу дальше, жалея о сказанном, усаживаясь на стул, вынимая учебники из рюкзака.

– Так‑так, можно подробнее? И как выглядел этот… монстр? – Саша соскакивает с места, на котором сидел, обходит мой стол, и становится напротив, скрестив перед собой руки, ядовито улыбаясь. И зачем я только сказал о монстре! Но это вышло как‑то непроизвольно, под действием ночных кошмаров и регулярных мыслей о случившемся.

– Неважно, – тихо бурчу в ответ.

– Неееет, это очень важно! Может мне не стоит ходить теперь в парк?! – слышится смех одноклассников, – Так как он выглядел?

– Никак.

– А может, ты его придумал? Монстр в старом парке, вы слышали подобную чепуху?! – обращается он к окружающим издевательским тоном.

– Я тоже видел, – произносит голос у двери.

Подняв опущенные от стеснения глаза, замечаю Артура, на лице которого нет ни тени сомнения, что его могут осудить окружающие. Саша молчит, не находя слов, пока мой приятель обходит всех, присаживаясь рядом, и, пододвигая мои учебники ближе, спокойно умащивая на них голову, зевая и прикрывая глаза.

– Тоже видел монстра? – теперь серьезным тоном спрашивает Саша.

– И не один раз.

– И как он выглядел?

– Огромный такой, – снова зевая, безразлично отвечает Артур.

– Вы оба спятили? – спустя пару минут выговаривает наш одноклассник.

– Как знать…, – широко улыбаясь, отвечает мой сосед по парте.

Когда Саша, наконец, успокоился, убедившись, что от нас невозможно больше добиться никакой информации, и, приземлился за собственную парту, я решил обратиться к Артуру:

– Спасибо, что поддержал меня, – начинаю невзначай, – Знаешь, все считают меня ненормальным. И, в последнее время, я и сам часто думаю, что это правда…

– Ерунда.

– Теперь, мне кажется, что то существо, действительно лишь плод воображения.