Оскал дикарки

– При всем уважении, сэр… но что вы делаете?! – Не смогла смолчать Зания.

– Закрой дверь. – Мужчина даже не повысил голоса и не взглянул на нее. Зания повиновалась. От души.

– Я чуть не погибла за этот чип! – Прошипела она, ощутив алую пелену ярости перед своим взором. Нет, она знала, с кем говорит. И о субординации ей тоже было известно. Но, черт возьми, когда видишь, что то, зачем ты рвалась сквозь огонь и воду превращают в пыль на твоих глазах – это мало способствует мозговой активности.

– Я не наблюдаю потерь в строю. – Сойер с завидным равнодушием проигнорировал ее выпад. Обогнув угол стола, он все так же невозмутимо уселся в свое кресло и подвинул к себе знакомую Зании по прошлым заданиям папку с досье.

– Да, но зачем?…

– Зания, меня не интересует, что хранил на себе этот носитель информации. Для меня важен тот факт, что преступники знают о его утере, их будет подначивать страх о раскрытии. Пусть ждут за каждым углом засаду, пусть суетятся с переводом своих грязных денег на новые счета. Это как вирус в программных файлах, затормозит на время всю их систему. Этого достаточно. – Как ребенку разъяснял полковник. Но после этих слов его взгляд вновь посуровел. – Еще вопросы есть, сержант?

– Никак нет, сэр. – Привычно вытянулась по швам Зания, наконец, прикусив язык и дав себе мысленную затрещину. Не ее дело вникать в игры начальства. Ее дело – исполнять.

– Вот и хорошо. Что ж, теперь по делу. Тебя ждет новое задание. – Сойер раскрыл папку и, повернув, толкнул ее по столу к девушке. – Наркопритон на границе. Они незаконно переправляют

свою отраву на нашу территорию, что не приветствуется моим руководством.

– Мало зелени отстегивают? – Фыркнула себе под нос Зания, просматривая черно‑белые фотографии со спутника.

Ее пренебрежение не осталось без внимания. Полковник нахмурил кустистые брови, хлопнув ладонью по отчетам разведки перед ней. Все знали, какой бывает вспыльчивой солдат с позывным «волчица» и что она состоит на особом счету за свои суперспособности у командования, но даже для нее были обрисованы рамки дозволенного, о чем сейчас и напомнил ей полковник Сойер.

– Твое задание заключается в следующем. Определить верхушку притона и истребить. Вплоть до пешек. По возможности, обойтись без лишней шумихи и привлечения внимания. Вопросы?

– Климат жаркий. И не переносимость острой пищи. – Приняв бесстрастное выражение на лице, проговорила Зания. В ответ на недоуменное молчание старшего по званию, Зи пожала плечами. – Но это, естественно, не помеха, сэр.

– Не та граница. Ты отправляешься не в Мексику. Так что отложи из вещей сомбреро и лучше утеплись. Тебя ждет Канада.

 

ГЛАВА 3

 

– Доктор… Что сегодня? – Спросил робко детский голосок.

– Почему ты спрашиваешь, Зания? – Отвечал равнодушно мужчина в белом халате, перебирая шприцы с инъекциями, которые на данный момент занимали его куда больше бесполезных слов.

– Просто… Алана всегда молчит, когда я спрашиваю ее… – Нехотя отозвался ребенок с хирургического стола. Девочка может и промолчала бы, но желание общения было куда сильнее ее.

– Алана? Хм… – Нахмурил светлые брови ученый, взглянув задумчиво через плечо на объект №1. Странно, как это она могла говорить с объектом №2?! Их же держали изолировано друг от друга. – И как часто вы разговариваете?

– Редко… чаще говорю я. Но бывает и она отвечает мне. Я слышу ее плач… здесь. – Тоненький детский пальчик указал на висок, скрытый темными волосами.

Телепатия?… Это что‑то новое, но необычайно полезная информация для более интенсивного изучения мозга этого существа. Может ли она читать мысли лишь себе подобных или и человеческие тоже? Но это потом… Сейчас на первом плане стоит внедрение в плоть испытуемой новой военной разработки – блокирующего микрочипа.

Просматривая записи видеонаблюдения в ночное время в камере образца №2, доктор Спэлмэн мог наблюдать поистине завораживающее действие. Особь, что была старше Зании года на три, могла неосознанно трансформироваться во сне. Медикаментозный транс был столь крепок, что в сознание не приводили даже выворачивающиеся с хрустом суставы, перестраивание костей и прорастание сквозь кожные покровы грубой темной шерсти. Оборотень!

Доктор Спэлмэн всегда подозревал об их существовании, но до последнего не верил. Даже проводя свои эксперименты на двух детенышах, которых доставили в лабораторный комплекс после одной из военных операций в глуши амазонских лесов, мужчина искренне смеялся над рассказами вояк об огромных тварях с острыми клыками и когтями, что рвали их сослуживцев, как котят. Но теперь доктор верил. И с удвоенной, маниакальной жаждой взялся за свои исследования.

По идентичным образцам крови, он мог с точностью утверждать, что особи женского пола были из одного помета, лишь с разницей в возрасте. И старшему образцу№2, достигшей репродуктивного возраста, уже пришлось провести операцию по стерилизации. Доктор не хотел, чтобы подобные твари плодились. Пусть его и терзали угрызения совести от содеянного, но не по отношению к девочкам. Нет. Было бы прелюбопытно понаблюдать за протеканием беременности у этих существ, но ученый не мог так рисковать.

Операцию Алана перенесла успешно. А вот внедрение микрочипа, блокирующего ее видоизменение – нет. Ее скосила лихорадка. Организм не принимал чужеродный предмет, все время пытаясь перевоплотиться. И медики, как могли, поддерживали ее состояние стабильным. Вот тогда доктор Спэлмэн решил, что чип нужно вживлять, когда оборотень еще мал. Самое время для Зании. Пусть и был риск обратной вероятности, что образец №1 погибнет быстрее. Но тут уж либо пан, либо пропал. Наука требует жертв во имя будущего.

– Зания, расскажи, о чем вы разговариваете с Аланой? – Как можно добродушнее осведомился доктор, подходя ближе к своей подопытной со шприцом в руке.

Девочка взглянула на него с паническим ужасом, который постепенно потускнел в ее желтых глазах. Эта особь уже в таком юном возрасте могла превосходно владеть своими эмоциями. И только поэтому доктор выделил ее, поставив впереди своей старшей сестры. Более выносливая, тихая, Зания будто уходила вглубь себя, не воспринимая окружающую реальность, пока ученые корпели над ее телом. Девочка обладала не по годам удивительно разумным взглядом, лишь по нему можно было определить ее реальные чувства. По зеркалам ее нечеловеческой души, по озерам из жидкого золота. И своим спокойствием эта особь была более взрывоопасна, чем Алана, которая лишь плакала и кричала в руках медиков, пока ту не накачивали до бессознательного состояния убойными дозами снотворного.

Зания «смирилась» слишком быстро. Не шумела, лишь следила за малейшим движением, будто запоминала на будущее, от чего мороз шел по коже. Со временем анестезия перестала действовать на оба объекта, как и наркотики, что усложняло работу ученым. Оставались лишь транквилизаторы, и все равно доктор не был до конца уверен, чувствуют ли особи что‑то в насильственном сне или нет.

– Алана мало говорит… Лишь плачет. И я успокаиваю ее, что скоро все закончится… – Едва слышно шепчут детские губы. Девочка даже не дергается, когда в ее шею вонзается игла шприца…