Отличники от других… Первая четверть
– Я тоже учу английский. Мне нравится этот язык, и папа мне помогает его изучать. Мы стараемся иногда разговаривать на нём друг с другом. Do you want to talk with me in English now?[1]
Я вздрогнул от неожиданности, не сразу поняв, что со мной уже общаются по‑английски. Мне срочно нужно было правильно ответить, чтобы не ударить в грязь лицом.
– …Yes, I will try… But I can speak English very little,[2]– произнёс я, запинаясь, и мне стало жарко от неожиданно сочинённой такой длинной иностранной фразы.
– Do you like to have a rest time in the park after school?[3]– продолжила Маша, легко строя фразы и правильно произнося английские слова, совсем как наша учительница.
– Yes I do… I like… to walk… in the park.[4] – Пробормотал я, понимая, что говорю на каком угодно языке, только не на английском.
Маша серьёзно посмотрела на меня. Подумав минутку, сказала:
– Это здо́рово, что ты сейчас уже научился так говорить. За три года многие мои одноклассники вообще и двух слов связать не могут. Ты – молодец, Владислав. Если позаниматься, набрать словарный запас, ты сможешь, я уверена, говорить, как американец. А постараешься произносить слова правильно – то, как англичанин. Я тоже хочу научиться говорить так, чтобы меня не отличали от англичанки.
– Да, вот бы так научиться! – сказал я, стараясь успокоить биение сердца.
– Я бы хотела с тобой подружиться, если не будешь против. С тобой интересно, ты умный. У меня на самом деле почти нет друзей‑сверстников. А те, с кем я гуляю или общаюсь в школе, почему‑то не воспринимают дружбу со мной всерьёз. Девчонки моют мне кости, чуть отойдут на пару метров, а в глазах – сплошь ложь и желание скорее уйти, чтобы не смотреть на калеку. Взрослые меня жалеют и оберегают, а я терпеть не могу жалости к себе. Не хочу казаться слабой. И я ненавижу слово «инвалид»! Никогда не говори его мне, пожалуйста!
У меня снова перехватило дыхание от прямого взгляда её больших пронзительно зелёных глаз. Она даже раскраснелась, то ли от сказанных слов, то ли от недавнего купания.
– Конечно, не буду, Маша! Я хочу с тобой подружиться и не позволю никому дразнить тебя! – произнёс я, стараясь, чтобы мой голос звучал уверенно.
– Спасибо!
Она оглянулась, высматривая, должно быть, своих родителей, затем посмотрела на меня снизу вверх. Солнце пекло во всю, и по раскалённым камням босиком ходить не хотелось. Я старательно терпел жар, переминаясь с ноги на ногу.
– Теперь ты похож не на моторную лодку, а на телевышку, – усмехнулась Маша. – Садись, поболтаем, пока мой папа не пришёл.
Я осторожно сел на горячие камни, мучительно соображая, как продолжить беседу с девушкой.
– В каком ты классе учишься? – наконец спросил я.
– В девятый пойду в этом году. Пришлось пропустить год, пока в больнице лечилась.
– Я тоже в девятый пойду, – обрадовался я такому совпадению. – Решил учиться до десятого, а потом в институт. А в твоем городе есть телевышка?
– Есть. Высокая. На горе стоит в самой высокой части города. Если забраться на эту гору по лестнице – такая замечательная панорама открывается – оторваться невозможно! Весь центр видно, дома, храм, вокзал с поездами и мосты через реку, корабли… Я люблю свой город. Он красивый, большой. Давай сыграем в города, и ты его угадаешь?
– Давай, – согласился я. – Начинай!
– Смоленск, – задорно начала Маша.
– Куйбышев, – ответил я.
– Волгоград, – парировала девушка.
– Донецк, – вспомнился ближайший большой город.
– Клайпеда…
– Алма‑Ата, – схитрил я.
– Армавир, – не сдавалась подруга.
– Ростов, – автоматически вырвалось у меня.
– Угадал! – крикнула Маша. – Молодец!
– Так это же я в нём живу! Мы что, с тобой – из одного города, Маш?
Я почувствовал прилив радости, в то же время, всё ещё не веря в такое совпадение.
– Вот это, да‑а‑а! – у девушки снова засверкали задорные огоньки в глазах, и я уже точно знал, что это не отблески волн. – Почему‑то, я так обрадовалась! Даже не могу объяснить, почему мне стало так легко!
Она улыбнулась мне застенчивой улыбкой. Я смотрел на неё с восхищением. Никогда не встречал такой удивительной девчонки. Я не чувствовал между нами никакого барьера, почти не стеснялся. Это новое чувство единения с другим человеком захлестнуло меня с головой… Очнулся я от её слов. Да, это же она спрашивает у меня:
– Скажи, тебе нравится наш город?
– Конечно! – улыбнулся я мечтательно. – Особенно возвращаться домой откуда‑нибудь. А в каком районе ты живешь?
– У нас дом в Рабочем городке. Почти рядом со школой. Я в ней учусь. А ты?
– А я учусь в школе на Западном. Живу в квартире, в пятиэтажке. – Ответил я, вспоминая, где в Ростове находится Рабочий городок.
Надо будет карту посмотреть. Мне было по‑настоящему легко на душе и не хотелось расставаться с девушкой. Казалось, мы с ней давно знакомы, и я намерен был говорить, рассказать ей всё‑всё о себе.
– Здравствуйте, молодой человек! – услышал я неожиданно громкий, хорошо поставленный басовитый голос. – Вы пришли к Машеньке? Я вижу, она – не против. Как Ваше имя?
Я обернулся и, взглянув против солнца вверх, прикрыл глаза ладонью. Передо мной стоял высокий мускулистый мужчина средних лет с задорными и подозрительно знакомыми огоньками в серых глазах, улыбаясь в аккуратную чёрную с седыми волосками бородку. В его больших, как у кузнеца, руках помещались сразу три апельсина и две бутылки «Пепси‑Колы». Я снова почувствовал, что краснею, и тихо назвал свое имя.
– Если я правильно услышал, Владислав, Вы – знакомый Марии, верно? – громко спросил весёлый бородач.
[1] – Ты хотел бы поговорить со мной по‑английски сейчас? (Англ.)
[2] – Да… Я попробую… Только я говорю по‑английски очень плохо. (Англ.)
[3] – Тебе нравится отдыхать в парке после школы? (Англ.)
[4] – Да, я делаю… Я люблю… ходить… в парке. (Иск. Англ.)
