Пароль больше не нужен. Записки нелегала и находчивых агентов спецслужб

Вопрос поставил Банафрит в тупик.

– Честно говоря, я как‑то над этим не задумывалась, – призналась девушка. – А зачем это?

– Как зачем, – сказал я. – У семьи есть права и обязанности. Писаные и неписаные законы, распределяющие обязанности по организации совместного проживания и воспитания детей. Потом, дети должны носить официально зарегистрированные имя и фамилию.

– А это зачем? – удивлению Банафрит не было предела. – Зачем ты все выдумываешь и усложняешь жизнь? Нужно жить тем, что у тебя есть и не обременять себя детьми. Есть люди, которые озаботятся их воспитанием и обучением. И они будут такими же, как и мы, не будут скучать по своим родителям и докучать им, как и я не скучаю по своим, потому что я не знаю, кто они и не занималась их поиском.

 

Глава 27

 

Слова Банафрит меня изумили совершенно.

– Как же можно жить без семьи? – спросил я.

– Очень просто, – сказала девушка. – У нас нет частной собственности, и мы имеем то, что имеют все. Семья – это изначальное зло, которое порождает частную собственность. Семья сама по себе предполагает, что женщина переходит в собственность мужчины и мужчина переходит в собственность женщины. Потом в собственности появляются их дети и совместно нажитое имущество. Потом имущества становится мало, и начинаются поиски этого имущества путем покупки у других людей и захвата этого имущества силой. У одних имущества становится много, а у других его остается мало. И тут получается имущественное неравенство между бедными и богатыми, что ведет к распрям, убийствам и войнам богатых против бедных или бедных против богатых. Понимаешь? Ничего, потом поймешь. Мы кристаллизуем наше общество и граним его как бриллиант на шлифовальном круге, чтобы после вознесения распространить наш образ жизни на тех, кто влачит жалкое существование на поверхности земли.

Где‑то я уже слышал нечто подобное, но где, точно не вспомню. Помнится, что это было очень давно, где‑то в средние века во времена путешествий Гулливера в страну великанов и лилипутов, и злоключений Робинзона Крузо на необитаемом острове вблизи материка африканских людоедов. Кому‑то нравились эти теории, кому‑то эти теории не нравились. Кто‑то ехал в Новый свет, чтобы жить коммунами, кто‑то проповедовал свободу любви без взаимных обязательств на благо всего человечества, кто‑то заботу об общечеловеческом возводил в ранг заботы об одной нации богоподобных существ, призванных очистить мир от унтерменшей, вся необходимость которых заключалась в удовлетворении все возрастающих потребностей арийцев и создания для них земного рая.

– У вас проводились дискуссии по поводу верности этих теорий? – задал я как бы невинный вопрос, подозревая, что за той легкостью теории, рассказанной мне Банафрит, скрывается нечто более серьезное, что не выносится на поверхность и строго карается властями.

– Дискуссии? – засмеялась девушка. – Какие дискуссии? Учение Ра всесильно, потому что оно верно. У нас нет ни одного человека, который бы сомневался в верности идей Ра. В любом месте и в любое время можно крикнуть – Ра!!! – и в ответ вы услышите дружное – Ура!!! Вот что значит сила и влияние Ра.

– Так прямо и в любом? – не удержался я от сарказма.

– Да, прямо в любом, – строго сказала девушка, – и я тебя прошу больше не высказывать непочтение Ра, чтобы мы могли продолжать приятное общение с тобой. Не поминай имени Ра всуе – гласит старая истина и будет тебе полное счастье во всем. Запомни. Если слуги Ра не услышат твои речи через систему поклонения Ра, то я обязана буду донести на тебя или это сделают другие более верные последователи Ра. От зоркого ока Ра не скроется никакой урод.

– Какой урод? – не понял я.

– Тех, кто мало уважает Ра, называют уродами и ссылают вниз, – шепотом сказала мне Банафрит. – Учти, я тебе ничего не говорила об этом, и ты меня ни о чем не спрашивал.

– Хорошо, – сказал я, – но я же не могу не задавать вопросы, потому что я совершенно ничего не знаю о вас и не могу сделать правильных выводов из всего услышанного.

– И не нужно делать никаких выводов, – быстро сказала моя любовница, – не нужно ни о чем думать. Ты слушай, что тебе говорят, и делай это без раздумий. Шибко умным быть нельзя. Знаешь, как умные люди говорят? Ум доводит до безумия, разум – до раздумья. Один разумный согрешит, да многих глупых соблазнит. Ум за разум зашел, да и затмился. Раздумья – это особо опасный грех против Ра и всех его жрецов. Сначала тебя вызовут на правеж, потом на второй правеж, потом объявят выговор без занесения учетную карточку, потом с занесением в учетную карточку и тю‑тю. Был человек и нет человека. Был человек – была проблема, не стало человека и не стало проблемы. Ра мудрый. На любое действие у него есть свое слово. Я тебе обязательно подарю цитатник изречений великого Ра. Вот, например. Мир стоит до рати, а рать – до мира. Хочешь мира, готовься к войне. Хочешь покоя, готовься к бою. Всякий должен знать, как врага побеждать.

– А с кем вы хотите воевать? – не понял я. – Или у вас постоянно ведутся войны или вы воюете друг против друга?

– Нет, мы пока не воюем, – сказала Банафрит, – но когда мы вознесемся, то немногие обрадуются нашему вознесению, и нам нужно будет приводить их в чувство повиновения великому Ра. Законы Ра понятны всем, и они обретут власть над всем миром.

– А что представляют собой законы Ра? – спросил я.

– Например, – сказала Банафрит, – живи по уставу, завоюешь честь и славу. Скорость стука больше скорости звука. Лучше стучать, чем перестукиваться. Пусть лошадь думает – у нее голова большая. Ну и многие другие.

– Понятно, – сказал я. – А как вы вообще здесь оказались?

 

Глава 28

 

– Я давно ждала этот вопрос, – сказала Банафрит, – поэтому и подготовилась. Садись рядышком на кровать и слушай.

Было это давно. Очень давно. Кое‑что об этом рассказал Тор на вечеринке в честь вашего прибытия. То, что было, из истории превратилось в легенды и сказания стариков, так как практически не сохранилось никаких документальных свидетельств, погибших во времена нашего переселения в подземный мир.

Мы – потомки людей, переселившихся сюда в поисках лучших условий жизни. Когда‑то мы были процветающей расой и достигли невиданных результатов во всем. Наука, техника, образование, культура, медицина, уровень жизни – не жизнь, а сплошной рай. Мы летали на другие планеты, но везде было для нас плохо, и мы возвращались домой. Наконец, настал тот день, когда хорошее превысило допустимый для него уровень и сладости стали приторными до горечи. Так всегда бывает, когда люди не знают меры в своем совершенстве.