Перегрузка

Глава 6

 

– Значит, решено, – сказал Эрик Хамфри, обводя вопросительным взглядом девятерых мужчин и двух женщин, собравшихся за столом в конференц‑зале. – Мы утверждаем план, предложенный в докладе Нима, и на самом высшем уровне настаиваем на скорейшем согласовании трех проектов: угольная ТЭС в Тунипе, гидроаккумулирующая электростанция у Дьявольских Врат на реке Свитуотер и геотермальная станция в Финкасле.

Члены правления закивали и одобрительно загудели. Ним Голдман с облегчением откинулся на стуле. Сегодняшняя презентация далась ему нелегко и потребовала огромной работы – и его собственной, и других людей.

В правление ГСС входили все должностные лица компании, подчинявшиеся непосредственно председателю. Официально это был второй по важности – после совета директоров – орган в корпоративной иерархии; на практике же именно правление принимало важнейшие решения и проводило их в жизнь. В этот понедельник на повестке дня было много вопросов: заседание началось утром и не закончилось до сих пор, хотя уже миновал полдень. Некоторые из собравшихся выглядели откровенно уставшими. Пять дней назад на «Ла Мисьон» прогремел роковой взрыв и произошло аварийное отключение. С тех пор ежедневно до позднего вечера шел разбор полетов: причины, последствия, прогнозы на будущее. Отключений с прошлой среды не было – спасибо похолоданию и определенной доле везения. Тем не менее все понимали: если ГСС в ближайшем будущем не начнет наращивать генерирующие мощности, дальнейших – и куда более масштабных – отключений не избежать.

«В ближайшее время» означало в течение следующего года. Даже в этом случае возможен был серьезный дефицит: на проектирование и постройку обычной электростанции на углеводородном топливе требовалось пять лет, атомной – шесть; в каждом случае еще до начала строительства от четырех до шести лет уходило на получение необходимых разрешений.

– А помимо трех проектов, которые обсуждаем, мы по‑прежнему добиваемся разрешения на строительство АЭС? – спросил Оскар О’Брайен, начальник юридической службы, ранее работавший в государственных структурах в Вашингтоне. О’Брайен, тучный мужчина, пропорциями напоминавший контрабас, непрерывно дымил сигарой. Напротив него Рэй Паулсен, исполнительный вице‑президент по энергоснабжению, прорычал:

– Да уж, надеюсь!

Ним Голдман, который, сидя рядом с Паулсеном, рисовал каракули в блокноте, отметил про себя: как бы они с Паулсеном ни недолюбливали друг друга и сколько бы ни спорили по разным вопросам, в одном у них не было разногласий – оба не сомневались, что компании необходимо наращивать производство электроэнергии.

– Разумеется, атомную программу мы продолжаем, – сказал Эрик Хамфри. – Но с точки зрения пиара, я полагаю, лучше говорить о ней отдельно, не связывая с остальными планами. Атомная энергетика – дело рискованное… Я имею в виду – рискованное с точки зрения репутации компании, – добавил он поспешно. – Предвидя наше сегодняшнее решение, я договорился послезавтра встретиться с губернатором. Буду просить его нажать на все рычаги во всех регулирующих органах, чтобы ускорить процесс. Также я предложу провести по каждому из трех проектов общие слушания с представителями всех инстанций – возможно, уже начиная со следующего месяца.

– Такого никогда не делали, Эрик, – возразил Стюарт Ино, первый вице‑президент, ответственный за тарифы и ставки. Старожил и ветеран компании, довольно тучный, с невыразительным лицом; надень на него брыжи и фетровую шляпу – и получится точь‑в‑точь страж из лондонского Тауэра. – Всегда проводятся отдельные слушания, а если их объединять, получится неразбериха.

– Переживут, чертовы бюрократы, – парировал Рэй Паулсен. – Поддерживаю Эрика. Надо сунуть им в задницу провод, пусть подергаются.

– Три провода, – предложил кто‑то.

– Так еще лучше.

Лицо Ино приняло обиженное выражение.

Не обращая внимания на обмен репликами, Эрик Хамфри заметил:

– Как мы знаем, имеются убедительные аргументы в пользу принятия беспрецедентных мер. И вряд ли нам выдастся более удачный случай их выдвинуть. Блэкаут на прошлой неделе показал всем, что чрезвычайные ситуации возможны. А против чрезвычайных ситуаций нужны чрезвычайные меры. Думаю, это понимают даже в Сакраменто.

– В Сакраменто понимают только политику. Так же, как в Вашингтоне, – подал голос Оскар О’Брайен. – И давайте посмотрим правде в глаза: наши оппоненты постараются сыграть на политических мотивах, чтобы вставить нам палки в колеса, и прежде всего будут атаковать Тунипу.

В комнате загудели, неохотно соглашаясь с последним соображением. Все понимали: это, возможно, самый неоднозначный из трех предлагаемых проектов – и одновременно самый важный.

Территория у границы Калифорнии и Невады, практически необитаемая – до ближайшего городка сорок миль, – не представляла интереса ни для спортсменов, ни для туристов. Именно поэтому после тщательного рассмотрения местность и выбрали для осуществления проекта.

План «Голден стейт системс» заключался в том, чтобы построить в Тунипе огромную электростанцию мощностью более пяти миллионов киловатт – объем, достаточный для обеспечения шести таких городов, как Сан‑Франциско. Она будет работать на угле, доставляемом по железной дороге, – в семистах километрах, в Юте, его имелось в избытке, и стоил он недорого. Ветку от Западно‑Тихоокеанской железной дороги до ТЭС еще предстояло построить.

Уголь мог стать ответом Северной Америки на арабскую нефть. Месторождения в материковой части США составляли примерно треть разведанных мировых запасов; они могли полностью обеспечивать страну электроэнергией на протяжении трехсот лет. Считалось, что запасов Аляски хватит еще на два тысячелетия. Да, угольная энергетика была сопряжена с проблемами: во‐первых, разработка шахт, во‐вторых – загрязнение воздуха. Впрочем, для обеих проблем велся активный поиск современных технологических решений. На новых ТЭС в других штатах высокие – до трехсот метров – дымовые трубы в сочетании с электростатическими фильтрами и золоуловителями, очищающими дымовые газы от серы, позволяли снизить уровень загрязнения до приемлемых значений, а в Тунипе любые потенциальные выбросы будут максимально далеко от жилья и мест отдыха.

Кроме того, постройка ТЭС в Тунипе позволит закрыть некоторые из более старых, работающих на нефти объектов ГСС. Это поможет снизить зависимость от импортного топлива и значительно уменьшит затраты.

Все разумные доводы говорили за Тунипу. Впрочем, как энергетические компании давно узнали на практике, и разумные доводы, и ссылки на пользу для общества были бессильны, стоило найтись горстке упертых политиков. Раз за разом искусно затягивая процедуры, реализацию такого проекта, как Тунипа, можно было откладывать бесконечно. Те, кто последовательно противодействовал любым попыткам увеличить выработку электроэнергии, успешно пользовались третьим законом Паркинсона: «Отсрочка – худшая из форм отказа».

– Есть еще вопросы для обсуждения? – спросил Эрик Хамфри.

Некоторые из сидевших за столом начали складывать бумаги в портфели, считая, что собрание вот‑вот закончится.

– Есть, – сказала Тереза Ван Бюрен. – Мне нужно пару минут.