Пиковая дама, приди!
– Что вы меня тут с пути сбиваете‑ссс? То есть, я хотел сказать, не даёте мне мысль закончить и перебиваете‑ссс! Вы на колбу‑то, на колбу ещё раз взгляните‑ссс, да повнимательнее, повнимательнее вглядитес‑ссс! – и существо снова вытянуло вперёд лапу со стеклянной колбой и помотало ею почти перед самым носом девочки. На дне сосуда что‑то двигалось. Когда Вера заметила это копошение и постаралась вглядеться, внутри колбы что‑то вспыхнуло фиолетовым огнём, забурлило и тут же погасло. На дне колбы появилась не то игрушка, не то оловянный солдатик, каких она видела в лавке. В следующий момент какое‑то чувство будто бы сжало её сердце в тиски.
– Узнаёте‑ссс?
– Я, кажется, будто бы знаю его, он на нашего кучера похож… да только маленький совсем, игрушечный, как солдатик, – девочка ещё раз вгляделась в знакомое лицо в миниатюре, и ужаснулась, разглядев знакомый шрам на лице солдатика, какой был у кучера ещё с юных лет от прежнего барина. – Точно! Это же копия нашего Трофима Ивановича! Как возможно это?..
– Что скажете‑ссс про него? Бездушен ли, аль нет‑ссс? – прошипело существо, с каким‑то особым удовольствием поигрывая мелкой фигуркой в стеклянном сосуде, наклоняя её то в одну сторону, то в другую, от чего та всякий раз заваливаясь на бок и позвякивала о стенки.
– Что вы! Замечательный человек! Потерялся только…
– Да как же потерялся, когда нашёлся! Вот он! Он и есть!
Вера ахнула и закрыла рот ладонью. Такого просто не может быть! Это же просто игрушка!
– Так что же, ни единого проступочка нет‑ссс?
Девочка помотала головой, не отнимая руки от лица.
– А слуги ваши‑ссс его чем потчевали‑ссс перед отъездом, что с пути свернули да исчезли? Со стыда, быть может?
Девочка молчала. Не потому, что знали за ним какие проступки, однако же была уверена и в горничных, любимой Анечке, старушке няне, и конечно, в дорогом камердинере Парфёне… Да не могло быть такого! Никогда и замечен не был за чем непристойным…
Видя бурю чувств в лице девочки, существо продолжило расспросы:
– А вот что это у вас‑ссс в руках?
– Кукла… мама подарила, – настороженно произнесла Вера, прижав к груди куклу покрепче. Она тут же забыла обо всех, когда дело коснулось мамы.
– Значит, неживая, стало быть – бездушная‑ссс… – гордо заявило существо с видом победителя.
– Напротив! – отрезала Вера.
– Не может быть‑ссс! Поделитес‑ссс!
– В этой кукле души, быть может, даже больше, чем в некоторых людях, – девочка, в смятении покосившись на собеседника, добавила: – И в существах, стало быть, тоже.
– Очень интересно, продолжайте‑ссс!
– Ведь мне эту куклу маменька подарила, зачем? Чтобы веселить меня, дарить радость. От этой куклы теплом веет, а значит – душа точно есть! А что неживая – да что поделаешь, живых кукол и нет на свете… – задумалась Вера.
– Резонно‑ссс! – задумалось пуще девочки существо и насупилось, подперев шерстяной подбородок и почесав мохнатый затылок. – А маменька ваша что‑ссс? Душу кукле дала, а сама‑ссс?..
Сердце девочки в очередной раз сжалось, внутри что‑то вспыхнуло огнём, почти как фиолетовая жидкость в той стеклянной колбе пару минут назад.
– Она в больнице! Но обязательно выздоровеет! – вскочила девочка на ноги, повысив голос. Люди в трактире повернулись на возглас, недовольно посмотрели на Веру, а кое‑кто покачал головой, нервно переглядываясь со своими спутниками.
– Но отчего, отчего же вы так уверенны‑ссс? Что она непременно поправится‑ссс?
Вера выдохнула, склонила голову и села обратно на перевёрнутый бочонок.
– Я в это верю… – сказала девочка и замолчала. По её душе стала разливаться непонятная доселе горечь.
«Надо же, какая девчонка! А ещё она во что верит!? Или… в кого!?» – негодовало существо, свирепо сдвинув брови, пока собеседница сидела с опущенными глазами, теребя кукольное платье.
– Резонно‑ссс! – во второй раз выдавило из себя существо любимое слово, придававшее ему, как оно считало, особую деловитость.
– Мы заберём её домой, а там будет лучший уход для неё! Я даже мамины любимые конфеты и сладости приготовила, чтобы ей настроение поднять! Только бы к ней не опоздать… – опомнилась Вера, покрутила головой в поисках чего‑то или кого‑то, о ком она уже и думать забыла, как вдруг существо вновь увело её мысли в сторону, а то и за угол.
– Что за сладости‑ссс? Тоже с душой, выходит, али вкусные‑ссс?
– Очень вкусные! Я и для папы приготовила в подарок… – девочка вновь что‑то вспомнила и начала водить глазами по задымлённому залу.
– А мне никто конфет не дарит‑ссс!.. – горько вздохнуло существо и от расстройства даже опустило голову.
Вере отчего‑то стало его жаль. То куклы у него без души, то люди поголовно, а тут ещё и конфет никто не дарит… почернеешь тут с такой‑то тоски!
Существо почувствовало на себе жалеющий взгляд девочки и отвернулось. «Что это со мной такое? Не было вовсе такого, отродяс‑ссс не было! А веду себя, тьфу! – душевнее некуда!»
Вера залезла рукой в кармашек бархатного пальто. За ней стал наблюдать и Черняшка – внутри у него что‑то странно затрепетало. Девочка вытащила что‑то круглое в блестящей красочной обёртке.
– Что это такое у вас‑ссс? – существо стало принюхиваться.
– Берите, это вам.
Существо с подозрением осмотрело маленький предмет на ладони у девочки.
– Оно с душой‑ссс? Я такое не ем‑ссс!
– Как вам угодно, будет без!
Глаза у существа загорелись. Вера сняла красочную обёртку и небрежно бросила конфету на стол. Та звучно стукнулась о перевёрнутое дно бочки.
– Вот теперь вижу‑ссс, без души‑ссс! Можно и попробовать‑ссс! – довольно прошипело существо, тут же схватило обеими лапами конфету и забросило её в пасть. Пару раз жевнув сладость, существо расплылось в какой‑то блаженной клыкастой улыбке: – Прекрасно, прекрасно‑ссс! А главное, без души‑ссс! Впрочем, вкусно, вы были правы‑ссс. Отчего же ваша маменька‑то захворала‑ссс? Коли такие конфеты кушает‑ссс…
– Она не такие, она – с душой, – поправила его Вера.
– А вы в том… уверены‑ссс? Быть может, папенька, к примеру, всё же подвёл?
– Да что вы такое!.. Как можно?!
– А слышали ли вы легенду о Скряге‑ссс?
Вера заинтересованно поглядела на лохматое существо и помотала головой. И чумазое нечто начало свой рассказ.
