Пират из высшего общества

Бывший раб повернулся и ударом ноги распахнул дверь в каюту капитана. Дон Фермин сидел в своём кресле, исподтишка наблюдая за пиратами, которые выстукивали стены, переворачивали мебель и ещё не потеряли надежды что‑нибудь здесь отыскать. Испанец онемел от гнева, увидев, что себе позволяет его раб. Он встал и замахнулся на него кулаком, но Барт с силой, неожиданной в его истощённом теле, перехватил кисть своего бывшего хозяина, выкрутил её и отвесил сеньору капитану по седалищу такого же щедрого пинка, как только что по его двери. Капитан пролетел через всю каюту, врезался в переборку, рухнул на пол и остался лежать, задыхаясь от гнева и потрясения. Де Графф, желая скрыть веселье, взялся ладонью за подбородок.

– Давайте, парни, идите сюда! – позвал Барт пиратов, которые обыскивали каюту. Он влез с ногами на стол, добрался до наборного потолка, нажал на один из квадратов и отвёл его в сторону. В его руках оказалась прямоугольная крышка люка, которую он бросил на пол и принялся доставать из тайника один предмет за другим.

– О‑о‑о‑о, неплохо, дружище, очень неплохо! – не скрывая своего изумления, произнёс Фюрьё, принимая из его рук мешки и ящики.

– А это – лично вам, месье де Графф! – заявил освобождённый, подавая Лоренсу рулон роскошного тёмно‑зелёного бархата.

 

* * *

 

Теперь пиратская флотилия направилась на Тортугу, чтобы пополнить запасы, продать трофеи и отметить свою удачу. Здесь флибустьеры узнали, что губернатор де Пуансе перенёс свою резиденцию с Тортуги через пролив, в новый город Пор‑де‑Пэ на крупном острове Сен‑Доменг, или, как его называли испанцы, Санто‑Доминго. Эти земли ещё недавно принадлежали Испании, но их потихоньку заселили французские буканьеры, и теперь фактически треть этого крупного острова принадлежала французам. Переносом столицы губернатор преследовал несколько целей, в том числе хотел укрепить французские колониальные позиции на недавно занятой территории.

Де Графф решил не задерживаться на Тортуге, чтобы перебраться на Сен‑Доменг вслед за губернатором. Когда «Агреабль» уже готовился к выходу в море, его матросы вернулись на борт после визита в известную пиратскую таверну «Капитан и семь морей» и привели под руки шатающегося Людовика. Его правая нога не сгибалась, один глаз заплыл, под ухом запеклась кровь. Команда встретила парня с энтузиазмом:

– О‑о‑о, братишка Людовик, король всех лекарей! Вот ты вовремя – Филлипс что‑то неудачно съел в харчевне и вторые сутки сидит на бушприте!

– А Жано уронил себе на ногу пушечное ядро.

– А меня вчера сколопендра укусила – чем теперь снять эту чёртову опухоль?!

– А тебя‑то кто так отделал? Только скажи – отметелим их так, что всю свою поганую жизнь будут питаться одним бульоном!

Оказалось, что «король» столкнулся на берегу с «импичментом». Пьер поселился в гостинице при таверне, где почти ежедневно случались конфликты. Новичок устроил себе рекламную кампанию, успешно залечивая последствия драк и дуэлей, и вскоре к нему стройными рядами потянулась клиентура. Но на Тортуге уже проживали четыре лекаря: в селениях Кайон, Миль Плантаж, Ля Ринго и Бас Тер, где как раз находился порт. У местных эскулапов была не настолько большая практика, чтобы делиться доходами с ещё одним конкурентом. Сначала к парню подошёл какой‑то нищий и предупредил его, чтобы убирался с острова, пока цел. Пьер, будучи храбрым малым, пропустил угрозу мимо ушей. Но вскоре у дверей таверны произошла очередная драка, и в неё вовлекли самого Пьера. Вместо того, чтобы колошматить друг друга, противники объединились и начали вдвоём избивать доктора. Ему пришлось бы совсем туго, если бы на жертву побоища не обратили внимания моряки с «Агреабль». Они пинками и тумаками разогнали драчунов, отняли у них сильно помятого лекаря и увели к себе на борт.

Суету возле трапа заметил капитан. Увидев Пьера, он, широко улыбаясь и раскинув руки, пошёл ему навстречу. Обнял парня, поинтересовался, что случилось и удалось ли ему устроиться на берегу.

– Господин де Графф, вы были правы: у вас на корабле намного лучше, – Пьер поднял на Лоренса жалобный взгляд. – Возьмёте?

 

* * *

 

«Агреабль» прибыл в Пор‑де‑Пэ, и уже спустя неделю Лоренс через посредничество де Пуансе приобрёл по очень сходной цене плодородные земли между поселением Кап‑Айтьен и мысом Кап‑Франсе, в окрестностях новой губернаторской резиденции. Но своей команде голландец сообщил, что на какое‑то время их базой станет Порт‑Ройял на Ямайке, которая принадлежала англичанам. Пираты не возражали, поскольку хорошо знали ум и предусмотрительность своего командира.

А дело было в том, что год назад, в 1676‑м, лейтенант‑губернатором Ямайки стал знаменитый пират Джон Генри Морган. Предыстория этого назначения была весьма любопытной. Английские власти, как и французы, в очередной раз попытались запретить своим пиратам вести боевые действия против Испании, хотя прежде втайне поощряли их на это. Морган в этот момент готовился к крупной экспедиции на Дарьенский перешеек и не стал менять свои планы. С отрядом в тысячу двести человек он совершил тяжёлый поход через джунгли и разгромил богатейший испанский город Панаму. Когда он вернулся на Ямайку, губернатор Томас Модифорд сообщил ему, что поступил королевский приказ о его аресте, и предложил побег, но Морган добровольно согласился отправиться в Англию. Он беспрепятственно распродал свою долю панамской добычи и взял с собой крупную денежную сумму на случай, если понадобится давать взятки.

На военном корабле «Уэлком» знаменитый пират пользовался полной свободой и уважением. В Англии он был встречен восторженными толпами, с ним захотел познакомиться сам король, вся общественность восхищалась им, как национальным героем, а женщины крутились вокруг него в огромных количествах, поскольку Морган, помимо огромной популярности, в свои тридцать восемь лет всё ещё обладал весьма привлекательной внешностью. Естественно, суд не нашёл в его действиях состава преступления. Морган жил в Англии, пока это ему не надоело, и спустя четыре года вернулся на Ямайку в чине лейтенант‑губернатора, с королевским поручением искоренять морской разбой. Бывший пират был назначен вместо сэра Томаса Линча, который три года назад занял пост Модифорда.

Де Графф рассудил, что договориться с «коллегой» всегда будет проще и поэтому избрал Ямайку своей базой. Кроме того, он горел желанием лично познакомиться со знаменитым корсаром, послушать его рассказы и учитывать этот опыт в своих рейдах. Лоренс действительно подружился с Морганом, который был старше него на восемнадцать лет и с удовольствием делился воспоминаниями о своих похождениях, давно перешедших в разряд легендарных. Но имелась ещё одна причина, по которой Лоренс устроился на Ямайке: он стремился замаскировать свои связи с французами и покупку участка земли на Сен‑Доменге.

После двухмесячной стоянки в Порт‑Ройяле «Агреабль» загрузил всё необходимое для плавания и снова вышел в море. Ван Хоорн оставался в порту – его фрегат «Сент‑Николас» нуждался в переоснастке. Главари договорились по истечении десяти недель снова встретиться в столице Ямайки, чтобы обсудить дальнейшие планы.