Последнее фото

– Славно. – Мастер улыбнулся и скрылся за дверью.

***

Николас ходил вокруг деревянной коробки, не зная, как к ней подступиться. Погруженный в инженерные мысли, он не заметил, как из второй двери вышел человек.

– Что вы здесь делаете? – испуганно спросил он.

Вопрос застал писателя врасплох. Но лишь на секунду. Повернувшись к незваному свидетелю, Николас глупо улыбнулся и почесал затылок.

– Простите, перепутал двери. А когда вошел, восхитился этим технологическим чудом, – сказал он, и практически все слова были правдой.

Перед ним стоял парень не старше двадцати пяти. В черных перчатках и черном фартуке. На молодом лице неуверенно пробивались бакенбарды. А волосы на затылке росли торчком.

– Да, – человек сделал неуверенный шаг, – отличный зеркальный фотоаппарат, снимающий на фотоэмульсионную бумагу.

– Восхитительно! И вы, небось, отлично с ним ладите?

– Смекаю маленько, но до Мастера мне далеко, – ответил парень. Его щеки покраснели.

– Николас Райт, писатель‑мистик. – Его рука возникла быстро.

– Федор, подмастерье. – Юноша пожал теплую руку писателя. – Я о вас слышал. – Парень сменил расположение на предосторожность. – Вы пришли выведать секреты Мастера, вот только, кроме него, их никто не знает. – Парень потупил взор.

– Что вы! – Николас рассмеялся. – Если узнать тайну, исчезнет вся магия. А эта магия нужна мне для моей следующей книги.

– Вы будете писать про Мастера?

– Именно так.

– А там… – Голос дрогнул. – Найдется место для подмастерья?

Николас похлопал его по плечу.

– Конечно, только если вы окажете мне услугу.

– Хорошо, только если вы не станете нарушать покой мертвых, они этого не любят, – с пустым лицом произнес Федор.

***

– Почему вы так долго?! Я чуть было не поседел, знаете ли!

Для наглядности главный редактор похлопал себя по лысеющей макушке, окруженной редкими каштановыми волосами.

– И расскажите, что вы там узнали! Я выполнил вашу просьбу, так что жду главу! – Редактор говорил, говорил, говорил, а Николас молчал.

– И почему же вы молчите?!

– За главу сяду сегодня вечером, что же до остальных вопросов, увы, но я не обещал вам на них ответов. – Николас пожал плечами и зашагал вперед.

Распираемый возмущением Петр Алексеевич последовал за ним.

***

Они шли по Думской улице. Николас шагал быстро, Петр Алексеевич семенил позади, расстояние между ними увеличивалось.

По пути им встретился мальчишка с газетами.

– Свежий выпуск Петербургского листка, – надрывал связки мальчуган, – Читайте о призраке на фото.

– Погодите, – сквозь одышку сказал Петр Алексеевич и остановился рядом с юным газетчиком. – Одну, пожалуйста.

Интересно было узнать, что такого пишут про Мастера в бульварных изданиях. Он достал пятьдесят копеек и протянул мальчишке. Тот почесал сопливый нос, сунул монеты в карман и протянул свернутую газету.

Когда редактор обернулся, писатель словно растворился в воздухе. Петр Алексеевич вздохнул, но обрадовался, что больше не нужно поспевать за его шагом. Он сунул газету под мышку, осмотрелся и пошел вразвалку в сторону своего временного жилья.

 

Глава 5

 

 

Ходили слухи, что в фотоателье на Думской улице можно не только получить снимок умершего человека, но и при нужных условиях поговорить с ним. Правда, на такой сеанс могли рассчитывать только особые люди. Те, кому Мастер доверял, ну и те, кто готов расстаться с собственными сбережениями.

Для Георгия Александровича сумма оказалась внушительной. Пятьсот рублей за то, чтобы вновь услышать голос супруги и поговорить с нею. Потому он долго сомневался, пока не понял, что деньги‑то ему теперь ни к чему. Он все еще хранил траур, да и не мог понять, как можно жить дальше, когда общие планы ушли вместе с женой.

Он не мог позволить себе нарушить данное при венчании слово. Но где‑то глубоко внутри надеялся, что дух Анны сможет отпустить его, и тогда станет не так больно начинать жить заново.

В таком случае сумма в пятьсот рублей казалась незначительной. Георгий Александрович осмотрелся по сторонам. В общем зале для ожидания из посетителей он остался один. У дальней стены с дверью, ведущей к Мастеру, все это время стоял высокий парень – слуга Мастера. Он внимательно следил за оставшимся гостем, отчего тот нервничал.

– Когда настанет мое время? – не выдержал молчания Георгий Александрович, хотя прекрасно знал, что сеанс должен проводиться без свидетелей и требовал большой подготовки Мастера. Но молчание лакея выводило из себя.

Ничего не вышло, тот словно и не слышал вопроса. Лицо его осталось неподвижным. Когда пришло время – звон колокольчика сообщил об этом, – Яков прошел по комнате и погасил весь свет, после чего жестом пригласил Георгия Александровича следовать за ним. Поход в театр – не иначе, подумал тот и вошел в комнату, где его уже ожидала строгая дама. Правда, с ним она вела себя довольно мягко. В отличие от непрошибаемого лакея она встретила его улыбкой.

Георгий Александрович выложил на стол пять кредитных билетов по сто рублей. Людмила Матвеевна аккуратно, смочив языком кончики пальцев, взяла каждую бумажку и плавно уложила между листами гостевой книги. После также плавно захлопнула ее и, не сказав ни слова, вышла. Лакей погасил свет и в этой комнате, затем тоже вышел.

Теперь Георгий Александрович остался в полном одиночестве, погруженный во тьму, откуда пробивались призрачные воспоминания.

– Вы готовы, мой друг? – Голос подобно дыму наполнил комнату. Следом из темноты показался Мастер.

– Да, – прошептал Георгий Александрович.

– Хорошо. – Мастер сел напротив, зажег свечу и поставил ее на стол между ними.