Поющая для дракона. Между двух огней
Обдумать это не успела, потому что по телу прокатилась огненная волна. Обжигающая, заставляющая кожу покрыться мурашками и вызывающая желание не то пригнуться к земле, не то расправить крылья и зарычать. Утробно, всей грудью. Обернулась, чтобы упасть прямо в тлеющие угли драконьих глаз. Что‑то внутри неуловимо заискрило, как оголенный провод. Как отражение пламенной ярости.
– Что? – поинтересовалась, приподняв брови. – Если я пришла с тобой, говорить и смотреть дозволяется только на тебя?
– Дозволяется говорить с кем угодно.
– Вот и чудненько.
– Если это не нарушает приличий.
Вот теперь полыхнуло. Потому что ни разу – ни разу за сегодняшний вечер я не сделала и не сказала ничего такого, что могло бы повредить его репутации. Я оделась безупречно и вела себя безупречно. О том, что мне хотелось разбить о его голову вазу, не узнала даже ваза. Возможно, именно поэтому мне снова этого захотелось. С удвоенной силой.
Приличия, говорите?
Сейчас я вам покажу приличия!
– Тебя не затруднит пригласить Карин и Вэйлара в нашу ложу в следующем антракте?
Судя по выражению лица, предложение драконищу не понравилось.
Встречаться с Вэйларом я не собиралась, разумеется, просто кто‑то сам нарвался.
– Эти антракты такие короткие… – Невинно хлопнула глазами. – Мы же почти ни о чем не успели поговорить! А может быть, лучше вместе сходим в ресторан?
Теперь уже полыхал его взгляд. Не просто полыхал, вихрями огня разрывал полумрак ложи.
В противовес этому голос прозвучал неестественно спокойно:
– Сегодня после возвращения придешь ко мне в номер, Леона.
Ага, счаз. Десять раз.
– М‑м‑м… заманчиво, но нет, – я накрутила на палец локон, не без удовольствия отмечая, как раскрываются вертикальные зрачки.
– Это не просьба, Леона.
От знакомого прищура захотелось накрыться огнеупорным брезентом и медленно отползать в сторону дверей. И охраны. И вообще, ложа показалась какой‑то слишком уединенной. Тем не менее отползать я больше никуда не собиралась, потому что прекрасно знала свои права. И обязанности.
– Приказать это ты мне не можешь.
– И не приказ. – Зрачки стянулись в едва различимые нити. – Это твое наказание.
Глава 4
Когда до меня дошло, я искренне пожалела, что под рукой нет ведра со льдом, а заодно и с бутылкой потяжелее. Интересно, как ведут себя местные кресла, если ими запустить в правящего? Их вообще с места над стационарным удерживающим полем можно сдвинуть? Еще немного, и я это проверю невзирая на наличие толпящейся за дверями службы безопасности. Воспользоваться моим обещанием по поводу любого наказания за обращение к Вэйлару! Несмотря на то, что сам выполнил наше соглашение через задницу набла!
– Ты не посмеешь! – прошипела я, задыхаясь от переполнявших меня чувств.
– Сбавь тон, Леона. – Он сцепил руки на уровне подбородка, глядя на меня сквозь тонкие прорези век. – Или ты хочешь расторгнуть наше соглашение?
– Р‑р‑рых!!!!
Это то, что вырвалось из моей груди, когда я бросилась на него. Мысленно. То есть вырвалось оно вполне себе в реальность, а вот бросилась я мысленно, щедро расцарапывая его драконью физиономию и опрокидывая на него сверху ведро за ведром. Пожалуй, стоило тогда вместо извинений сфотографировать его на телефон и выложить в сеть! Слишком подходящее для него обличие: не дракон он, а скользкий змеевидный ящер! Самый настоящий! Двуногий прямоходящий!
– Значит, жду тебя у себя, – и глазом не моргнул Рэйнар. Он вообще не моргал, как довольный сытый зверь. Расслабленно отвернулся к сцене, словно все, что его интересовало, это история Артомеллы. – Одну. Это займет всю ночь.
Одну?!
Всю ночь?!
Да он… да он… Он… он…
Дабы не залепить ему между глаз туфелькой, уставилась на сцену. Второе действие как раз подходило к концу, и Регхарт делал Артомелле предложение. Кстати, вполне себе по‑человечески, на краю водопада, встав на одно колено. Это одна из самых красивых сцен в опере, поэтому смотрели ее, затаив дыхание. Обычно и я тоже, но сейчас мне было не до романтики. По залу прокатывался легкий ветерок, еще больше погружая в происходящее, я же вцепилась в подлокотники.
– Наслаждайся оперой, Леона. До наказания еще достаточно времени.
Нет, он еще и издевается!
– Наслаждаюсь! – огрызнулась. – Кстати, на всякий случай… предложение делается примерно так, – не удержалась от шпильки.
– Разумеется. Потому что постановка адаптирована для людей.
Р‑р‑р‑р!!! Ящер с дикой концентрацией снобизма.
– То есть иртханы в оперу не ходят?
– О преувеличениях мы уже говорили.
Надо же, моргнул! У, драконоползучее!
Нужно срочно что‑нибудь придумать! Вот срочно.
Но как назло ничего не придумывалось, потому что наша с ним договоренность не имела никакого отношения к законам, приказам и прочему. Это действительно был мой выбор, подставить Вэйлара и допустить поединок из‑за того, что он мне помог, или же смириться и тащиться в номер. Хорошенький выбор! Мало ему, что я стану «его» на всех телеканалах страны. Ладно, предположим, на этом повороте он меня обыграл, значит, надо придумать, как обернуть все в свою пользу.
Идея пришла мне в голову неожиданно.
Все, что нужно – это снотворное. Сильнодействующее у нас запретили с десяток лет назад, потому что многие препараты использовали не по назначению, но мне и обычного хватит. Съем его за ужином, и… к моменту «наказания» буду уже в состоянии среднестатистического валуна, то есть в глубоком ауте. В номер я к нему приду? Приду. Наказание состоится? Состоится! Вот пусть и наслаждается моим бессознательным обществом, сколько угодно.
Идея настолько меня захватила, что я даже подскочила в кресле.
План был идеален… за исключением одного пункта.
