Правило номер 8. Погружение. Часть 1
От осознания возникших перспектив на спасение у девушки даже появились новые силы на бег, – коими она тут же воспользовалась, резко вырвавшись вперёд своего преследователя. Она понимала, что если сейчас израсходует весь свой «беговой резерв», то агрессивно настроенный незнакомец уже очень скоро её настигнет, – тем не менее, теперь это её никоим образом не пугало. Он не успеет этого сделать, – она знала точно. Мысленно (что скрывать) она считала себя уже спасённой. Немного (правда, совсем немного) смущало Стеллу то, что она некоторое время не появлялась в здешних местах, – не по своей воле, разумеется. Во всём была виновата школа, а заодно с нею и главные её составляющие: подготовка неугомонно растущих домашних заданий.
Но и это обстоятельство сильного беспокойства не вызвало. Район с недостроенными зданиями уже давно стоял без каких‑либо изменений. При этом, Стеллы здесь не было всего‑то с месяц.
Что там могло поменяться?
Высотки темнели впереди ровными чёрными квадратами окон, на светло‑сером фоне бетонных блоков. По‑прежнему заброшенные, десятки лет никем не тронутые. Наверняка внутри кто‑то есть: Стелла, когда была здесь три месяца тому назад, видела надписи на стенах, и битое стекло, и какую‑то ветошь на полу.
Так или иначе, но другого варианта на ум всё равно не приходило. На улице ни души, да и если бы кто‑то вдруг появился… разве имела место быть уверенность в том, что этот «кто‑то» помог бы? От такого мордоворота, коим являлся преследователь Стеллы, и взрослому мужчине не стыдно убежать.
«Неужели всё это происходит на самом деле?»
Завернув за угол одного из ближайших недостроенных домов, Стелла почти без труда (почти – потому как усталость, всё же, давала о себе знать), залезла на знакомую ей кирпичную стену и спрыгнула вниз, – с другой стороны. Ей очень хотелось снять юбку и выбросить её: та только мешала, цепляясь за что ни попадя, но к удивлению и вновь возобновившемуся ужасу Стеллы, преследователь, – которого, кстати, уже давно не было слышно, – вдруг внезапно напомнил о себе. Она увидела его не сразу, поскольку находилась к тому моменту уже по ту сторону стены, но звук приближающихся шагов был характерным. Похоже на то, что он тоже решил выложить свой запас сил в последнем рывке. И если сейчас его «запасы» превысят её…
Надо было Стелле слушать свою мать: та совсем недавно говорила ей о том, что не помешало бы дочке завести себе сумочку, в которой можно хранить всяческие «дамские штучки». Стелла увидела в том совете лишь глупую «указку», попытку управлять её действиями, – а стоило бы подумать юной ненавистнице модных «штучек» и о собственных пользе и удобстве возможного приобретения, ведь сумочка, вероятно, – прекрасное хранилище для шпилек, перочинных ножиков, и всяких там отпугивающих средств‑распылителей.
«В следующий раз…»
Отворачиваясь от стены и устремляясь вперёд, – к спасительной темноте ближайшего здания, – Стелла на одну‑единственную секунду успела представить себе, как просто было бы вытащить сейчас из‑за пазухи газовый или перцовый баллончик…
Её мимолётная фантазия, однако, была прервана весьма грубо: девушка со всего размаху стукнулась лбом об ещё одну кирпичную стену.
***
Стелла зашипела. Боль огромным тёмно‑красным пятном расплылась перед глазами, скрывая окружающее пространство.
Как же это было неожиданно и мерзко.
Красное пятно быстро сменилось яркими пульсирующими кругами, – и девушка ещё несколько секунд вслепую тыкалась в темноте, не видя перед собой абсолютно ничего.
«Чёртова стена… месяц назад этого не было!»
Стройка пустовала совсем недавно… и вот, именно сейчас строители решили наконец взяться за недоделанную работу.
Как вовремя
Неторопливые тяжёлые шаги. Казалось, звук их окружает со всех сторон.
– Пошёл вон… – Застонав, Стелла схватилась за макушку, и ещё не совсем хорошо ориентируясь в пространстве попыталась поднять веки, которые, казалось, свело судорогой от боли. – Не подходи… скотина…
Наконец, усилием воли она заставила себя распахнуть глаза. Сомнений быть не могло: медленно, очень медленно к ней приближался её противник. Огромный и обозлённый, он своей широкой спиной практически полностью закрывал тот небольшой проход между стен, в который она так неудачно забежала.
Проход, в котором не должно было стоять этой дурацкой кирпичной стены.
Проход, который стал для неё ловушкой.
Добегалась
Впереди только он: только смерть или увечья, а вероятнее всего, – и то, и другое.
Над головой – тёмное, без единой звёздочки (и без обещанных метеоритов) небо.
Стелла в отчаянии пошарила рукой позади себя в поиске какого‑нибудь чуда, которое обычно случается, когда других способов спасения нет. Ладонь её уткнулась в шершавую прохладную кирпичную стену. Она провела по ней рукой.
Все. На этом её путь окончен.
Казалось бы, кроме дикого страха и отчаяния в такую минуту ничего не могло остаться, – и потому Стелла была немало удивлена, когда обнаружила внутри себя новое чувство.
Новое для сегодняшней ночи, но вполне обыденное в ее повседневной жизни. Злость, – всеобъемлющая, всепоглощающая, – начала стремительно разгораться в ней: от головы до кончиков исцарапанных пальцев. Страх, несмотря на всю безысходность ситуации, прошёл окончательно, уступил место ярости, – такой живой, такой настоящей, что Стелла почувствовала, будто со стороны, как заскрипели друг о друга её челюсти.
– Убью, сука! – Внезапно проорал мужчина. Изо рта его брызнула слюна.
Стелла не шевелясь, внимательно наблюдала за ним. Он казался громадным в этом узеньком проулке. Темнота не давала хорошенько различить черт лица, но глаза сверкали очень ярко. Этот неотрывный взгляд был направлен прямо на нее. Этот взгляд говорит о том, что его обладателю доставит искреннее извращенное удовольствие не просто избить её, но как следует поиздеваться, прежде чем…
Волна гнева накатила сверху, обжигая. Стелла сжала кулаки так, что суставы хрустнули, а ногти глубоко впились в ладони. Её ответный взгляд засверкал от бешенства.
