Правило номер 8. Погружение. Часть 1
Стелла, – плохо пока понимая, что происходит, – смотрела в глаза своего преследователя, в глаза, что находились сейчас в нескольких сантиметрах от её собственных глаз. В них, как в зеркале, отражалось ее собственное удивление. А затем, – всего через секунду, – он исчез без следа.
Он исчез, прихватив с собой… ВСЁОКРУЖАЮЩЕЕПРОСТРАНСТВО.
Стелла оказалась совершенно одна, в кромешной темноте, начисто лишенной звуков.
«Куда это чудище делось? Где оно?»
«Может быть, ты, ублюдок, пытаешься высмотреть меня из темноты? Может, ты даже видишь меня и собрался нанести удар первым? Не надейся даже, я так просто не дамся!»
Ощущение неизбежности нависшей угрозы и желание ответить на эту угрозу действием, каким угодно, вывело из ступора. Она изо всех сил ударила куда‑то вперед, в темноту, – сначала рукой, а затем следом и ногой.
Но перед ней никто не стоял. От силы своего удара она полетела вперед головой, – и едва успела выставить руку, чтобы не пропахать щекой землю.
Ноздри её, – опущенные сейчас вниз, – не обоняли ни запаха земли, ни запаха асфальта. Запахи исчезли.
Несколько секунд она лежала и слушала свое хриплое, испуганное дыхание. В кромешной тьме и в тишине оно казалось ей чужим, словно это не она, но кто‑то лежал вместе с ней, рядом. И дышал.
Это наказание тебе, Стелла
наказание за
грехи
Стелла заставила себя совершить ещё несколько глубоких вдохов. Звук дыхания казался ей по‑прежнему чужим, но темп его был таким же точно, как у нее.
«Рядом никого нет. Нужно успокоиться».
Тишина. Ни звука.
Она раньше и не задумывалась, что тишина может звучать – звенеть в ушах.
«Не видно ничего. Хоть глаз выколи».
А если, действительно, кто‑то сидит в темноте и наблюдает за ней? Прямо за ее спиной? Или сверху – над ней?
Лицо покрылось испариной ужаса.
«Нет‑нет‑нет».
«Только не думай об этом».
Не думай
об этом
«Как же, всё‑таки, страшно».
В далёком детстве, оставшись одна в темноте, Стелла частенько закрывала глаза, поскольку её богатое воображение имело тенденции создавать из темной тени на полу лужу крови, из шторы у окна – ведьму, или, к примеру, доисторическую хищную птицу. В углах комнаты частенько «прятались» странные существа: как правило, с длинной шерстью и рогами. Эти, последние, – как только замечали, что она их видит, – шли к ней на задних лапах и приближались до тех пор, пока она вновь не закрывала глаза. И тогда они исчезали. Тогда оставалась только спасительная темнота, без всяких силуэтов. И все же, жуткие образы появлялись вновь, – стоило только ей опять осмелиться взглянуть в их сторону. Глядеть на монстров было страшно, но это странно притягивало. И Стелла вынуждена была любоваться ими, потому что ей это было интересно. Кроме того, у неё имелся способ защитить себя. Открыть глаза – означало увидеть опасность лицом к лицу. За закрытыми же веками опасности не было видно, – и тогда эта опасность действительно будто бы переставала существовать.
Но сейчас, в настоящее время (и в этом странном месте, лишённом звуков, запахов и света), – кроме темноты просто не на что было смотреть. Можно не закрывать глаза – это не поможет. И неизвестно, стоит ли радоваться спасению от преследователя, – либо пора начинать бояться кого‑то, или чего‑то куда более жуткого…
Глава 2. Номер 523
Перед лицом возник яркий свет. Стелла дернулась и зажмурилась от яркой вспышки.
«Спасение, пусть это будет спасение». – Только и успела подумать она прежде, чем вновь осторожно открыть глаза.
Увиденное заставило открыть их ещё шире.
Пещера. Небольшая каменная пещерная зала, наполненная сумраком, подсвечивается светом солнца, пробивающимся в это место сверху, сквозь круглое отверстие в низком своде.
Стелла настороженно огляделась. Пожалуй, ей стоит порадоваться, что рядом нет того мордоворота, что преследовал ее несколько минут назад, но абсурдность ситуации вызывает пока лишь недоумение.
Она сглотнула слюну и мгновенно подавилась: спазм сжал пересохшее горло. Она развернула обе руки ладонями к себе и посмотрела на них. Кисти были сильно исцарапаны. Осторожно прикоснувшись ко лбу, она почувствовала резкую боль.
Значит, ночная погоня не приснилась. Она действительно несколько секунд назад стояла у кирпичной стены, а напротив нее стоял ее предполагаемый убийца.
Стелла ещё раз оглянулась вокруг себя.
Кажется, эта пещера была местом посещаемым. Здесь отсутствовало то, что обычно встречается внутри диких, необитаемых пещер: не было грязи, запаха сырости, толстого слоя известнякового налёта на стенах. А ещё, ни одна летучая мышь (коих, по слухами, в пещерах обитает с избытком) еще не прилетела Стелле в лицо.
Она осторожно поднялась на ноги. Дно пещеры было гладким и прохладным, тонкий слой пыли мягко зашуршал под её голыми ступнями. Теперь перед ней темнела, уходя от основного зала вглубь, каменная галерея. Внутри галереи было действительно очень темно. Куда приятней находиться рядом со светом, льющимся сверху из отверстия в своде, и Стелла шагнула к нему. Дыра сверху являлась достаточно широкой, чтобы столп света освещал всю пещеру едва ли не целиком. Можно было различить мелкие фракции пещерной пыли, кружащиеся в воздухе и мелко искрящиеся золотым. Взгляд Стеллы опустился к стене прямо напротив луча. Судя по темноте, которую она там увидела, у дальней стены располагался то ли ещё один проход, то ли крупная ниша: свет частично попадал на то место, но не освещал его полностью. Кое‑что (что‑то странное), чего Стелла поначалу не заметила, – внезапно дошло до неё. Берущая начало из темноты предполагаемой ниши, на каменный пол основной пещеры падала некая неясная расплывчатая тень, очертаниями похожая на силуэт, отбрасываемый деревом с густой кроной. При этом, внутри ниши никакого дерева не находилось – определённо. Даже если бы оно там стояло, то для того, чтобы от него вперёд падала тень, необходимо было бы, чтобы свет лился прямо оттуда, – из того места, где было темно, – а не сверху, с потолка основной пещеры.
– Здравствуй, избранная. Я приветствую тебя.
