Правило номер 8. Погружение. Часть 1

Лаура, сняв с ног свои белоснежные, на удивление не тронутые пылью и грязью открытые сандалии, ни слова ни говоря прошла в дальний отсек, за занавеску. Вернулась она оттуда с переброшенным через локоть большим широким полотенцем. Одной рукой она держала тряпичный мешок, внутри которого что‑то позвякивало, другой – ворох какого‑то тряпья.

– У тебя, вероятно, сегодня был сложный день, дорогая. – С самым благодушным выражением лица произнесла хозяйка дома.

«Точнее не скажешь». – Подумала Стелла, но вслух ничего не выразила.

– Предлагаю тебе сходить обмыться, а я пока приготовлю что‑нибудь на ужин. Ты ведь не будешь против поужинать со мной?

Стелла покачала головой из стороны в сторону, присматриваясь к зашторенной половине комнаты в надежде на то, что сейчас оттуда не выскочит какое‑нибудь бесовское создание.

– Твои вещи придется выбросить: для носки они совершенно непригодны. То, что я держу в руках – временный комплект одежды для тебя. Для омовений у меня имеется отдельная избушка, за основным домом, у начала рощи. Будь моей гостьей, не смущайся. Если что‑то будет нужно – сразу зови.

Женщина стояла совсем рядом и видимо, решив проявить к Стелле какое‑то дополнительное участие, осторожно провела рукой, почти не касаясь, по растрепанным волосам только начавшей успокаиваться пришелицы из иного мира. Стелла, едва ощутив прикосновение, отскочила в сторону.

– Извини. – Тут же отстранилась Лаура. – Поверь, я вовсе не хотела напугать тебя или обидеть. Мне лишь хотелось бы надеяться на твоё расположение, а также на то, что ты выполнишь одну из моих просьб.

Стелла продолжала сохранять молчание. Женщина в белом тоже молчала. Это обстоятельство заставляло Стеллу чувствовать себя вдвойне неловко, и потому она, всё же, открыла рот первой. Нехотя она спросила:

– Что за просьба?

– Прошу тебя, не убегай отсюда. Хорошо?

На сей раз она принципиально решила не отвечать.

– Горного ручья поблизости нет, – продолжила Лаура, – но вот болото… Полагаю, болото может принести нам не менее печальные последствия, нежели ручей или озеро.

Женщина в очередной раз виновато улыбнулась. Вещи, находящиеся сейчас в её руках, оказались незамедлительно протянутыми Стелле.

 

Это, видимо, шутка была

 

Стелла кивнула, всё больше заливаясь краской от воспоминаний о недавнем прыжке в ручей, приняла от Лауры протянутые вещи и вышла поскорей на улицу. Поступок, казавшийся Стелле таким логичным всего час тому назад, сейчас представлялся настолько бредовым, насколько вообще может быть бредовой человеческая мысль.

 

Отыскать нужное деревянное строение не составило труда: от дома в сторону рощи уходила хорошо натоптанная тропа, по которой Стелла сразу последовала, не отвлекаясь на виды вокруг. Помывочное помещение (сама постройка снаружи оказалась очень похожей на предыдущий дом) внутри делилось на два отсека. Первый служил для переодевания, и внутри расположена была небольшая, сложенная из тёмного кирпича печь, – ещё сохранявшая тепло недавней протопки. Войдя внутрь и закрыв за собой дверь на крючок, Стелла начала осторожно избавляться от одежды. Ей действительно нужно было помыться и согреться, так что особо раздумывать она не стала. С каждой новой снятой вещью она кривилась все сильнее: ранки, царапины, порезы, к этому времени уже слегка подсохшие, сразу начали болеть, растревоженные ее движениями. Некоторые из них закровоточили. Зеркала в помещении не имелось, и Стеллу это, пожалуй, даже обрадовало: чуть наклонившись, она заметила у себя под ребром здоровенный кровоподтек, и интересоваться более подробным состоянием своего тела желание как‑то сразу пропало.

Полностью раздевшись, она заглянула в мешок, который ей подсунула Лаура, и обнаружила там губку, грубую мочалку, серое мыло, а также кучку мелких стеклянных баночек и бутылочек, замысловатых форм и разнообразных расцветок. Вместе с мочалкой и мылом в руках Стелла зашла внутрь смежного с первым помещения: оно, судя по всему, предназначалось непосредственно для омовений. Внутри стояли, – на деревянных, притороченных к стенам лавках, – один на одном несколько деревянных ушат. Справа от входа из стены торчали два массивных крана. Вода, которую Стелла набрала, – открыв оба крана и смешав то, что из них излилось, в одном из ушат, – оказалась восхитительно теплой. Мыло приятно пахло какими‑то травами. Постепенно очищая кожу, несмотря на боль, Стелла чувствовала, как начинает уходить ощущение усталости от пережитого. Вначале пытаясь обойти ранки и порезы, уже через несколько минут девушка принялась и их ожесточённо тереть. Ей захотелось избавиться от всего, что связывало её с этой ночью, – в том числе от тех частичек пота, грязи и крови, что могли ещё оставаться где‑то в недрах её кожи или под ногтями. Наконец, обмывшись полностью, Стелла, прикрыв глаза, встала спиной к двери и размеренно начала вдыхать пар, пропитанный непривычными ей запахами.

 

А знаешь

если этот Чёрный Свет перенёс сюда тебя…

Он мог наверное

перенести…

И ЕГО

тоже

 

По спине внезапно пробежал холодок, вплетаясь в позвоночник.

«Этого не может быть. – Подумала Стелла, не открывая глаза, чтобы не признаваться самой себе в своих страхах. – Я здесь одна. Маньяк остался там».

 

Всякое может случиться

Он вот, уже сейчас

протягивает руку

к твоему затылку…

 

За спиной скрипнула половица. Стелла в ужасе открыла глаза и резко развернулась. За её спиной, как и ожидалось, никого не было.

«Тупица».