Причинность. На другой берег

Сверр крепко сжимает конверт в кармане. Вспоминает тонкий, залитый светом силуэт, соскальзывающий с перил в пульсирующую бездну.

– Мне нужна каари по имени Сефу. В «Обители» сказали, что я найду её по тому адресу. – Он кивает как бы в сторону соседнего дома. – Но, кажется, там давно никто не живёт. Благо, я вижу перед собой ту, что знает намного больше, чем персонал гостиницы.

Пожилая северянка скрещивает за спиной иссохшие руки и облизывает потрескавшиеся губы, прежде чем ответить. Где‑то в соседней комнате монотонно тикают сразу несколько часов. Паук продолжает раскачиваться из стороны в сторону. Сверр тонко улыбается в ожидании ответа. Старушка приоткрывает рот, чтобы сказать что‑то, но этажом выше скрипят половицы, и это моментально привлекает её внимание.

– Всего пара мгновений, – пересохшие губы нервно дёргаются, – и мы вернёмся к разговору.

Хозяйка дома с невероятной лёгкостью в движениях выпархивает из комнаты, а Сверр остаётся наедине с мохнатым насекомым, словно изучающим двуногое существо перед собой. Сверху слышатся звуки поворачивающегося в замке ключа и скрип ржавых дверных петель. Топот по половицам усиливается и ускоряется. К нему добавляется странный железный лязг. Лампада под потолком ходит ходуном, словно весь дом сотрясает неведомая сила. Паук смачно шлёпается на пол прямо перед Сверром, который от неприязни даже отпрыгивает в сторону. Насекомое и само не радо такому тесному контакту и шустро ретируется за громоздкий шкаф в конце коридора.

– Куда я попал, – морщится Сверр.

Всё стихает. Старушка возвращается в комнату, будто ничего не произошло. На удивление Сверра, она обращает внимание на отсутствие под потолком паука и пробегается глазами по комнате в его поисках. Не разглядев в полутьме и намёка на чёрную мохнатую тушку на восьми лапках, северянка поворачивается к гостю.

– Ты не представился, – щурится она.

– Сверр мин Джезерит, – коротко кивает тот.

– Ах вот кто ко мне пожаловал. – Старушка снова облизывает губы, чем вызывает у своего гостя рвотные позывы. – Болтают, что ты потомок самой Джезерит, раз унаследовали здание Врат.

– Если бы Врат. – Сверр слегка напрягается, но играючи скрывает это за улыбкой. – Так, забегаловка. Не более. Не стоит доверять местным сплетникам.

– Будто смотрю между двух солнц.

Уттарка широко улыбается, обнажая неожиданно здоровые и ровные для её возраста зубы. Но в глаза бросается даже не это, а два зияющих отверстия вместо клыков. Сверра снова передёргивает, но он продолжает изображать спокойствие.

– Так могу я узнать про эту каари?

– Каари, – усмехается старушка своим мыслям, но вслух произносит не всё, о чём подумала. – Если бы я только знала, то уже выбила бы всё, что она мне задолжала, несмотря на… – Она резко замолкает и отворачивается. – А уж из этой припадочной южанки того больше!

Паук, словно на звук голоса, прибегает к своей хозяйке и скрывается под полами её халата. Сверр подавляет очередной рвотный рефлекс. Половицы на втором этаже скрипят, а хозяйка дома яростно таращится в потолок. У Сверра окончательно пропадает желание терпеть всю эту дичь, когда северянка снова выбегает из комнаты.

– Послушай, – немного брезгуя, он всё же кладёт старушке руку на плечо.

Та от неожиданности останавливается и, громко дыша, оборачивается к гостю.

– Хенрика, – мямлит хозяйка дома показательно милым голоском.

– Мин?

– Не мин. – Она гордо вытягивается во весь свой небольшой рост, расстёгивая пуговицу на шее и открывая характерную, хоть и изрядно выцветшую татуировку. – Мухалас…

– И знать не хочу, – не даёт ей договорить Сверр и отдёргивает руку.

Теперь понятнее. Эта старушенция с бешеными глазами – прислужница одной из Первых Семей. Судя по северному имени и гнетущей атмосфере, нетрудно догадаться, о какой из них речь. Узнавать это наверняка Сверру не хочется. Оказаться в доме одной из мухалас – само по себе клеймо, а если она ещё и из этих… Он вздрагивает всем телом и отодвигается подальше от Хенрики.

– Вот почему соседи следят за тобой. В таких вещах стоит признаваться сразу, – северянин обводит её презрительным взглядом.

– Я горжусь своим происхождением!

– Не сомневаюсь, – кривится Сверр.

Шум на втором этаже становится неистовым, будто кто‑то попросту крушит комнату над ними.

– Я должна!.. – взвизгивает Хенрика и взбегает по лестнице.

Дожидаться неадекватную старушку с пауком под юбкой в трясущемся от грохота доме нет никакого желания. Сверр в спешке покидает больше похожий на могильник, чем на жилище, дом презренной мухалас. Его не волнует даже то, захлопнулась ли за ним дверь, настолько хочется побыстрее слинять оттуда.

Северянин в несколько прыжков пересекает улицу, останавливается возле ухоженного домика с типичной для Джезерит круглой крышей и нервно подкуривает. Молча стоит, жадно глотая то свежий морозный воздух, то сизый дым. Мысленно прокручивает в голове произошедшее и продолжает, как заворожённый, смотреть на дом Хенрики. Входная дверь за ним всё‑таки не закрылась, и ветер треплет чёрные занавески из стороны в сторону, а снег пушистым ковром застилает лестницу на второй этаж. Старушка неожиданно возникает на крыльце перед домом. Сверр вздрагивает, выронив сигарету, и машинально вжимается в стену. Хенрика заливисто хохочет на всю улицу и снова скрывается внутри покосившегося домишки, с силой захлопывая за собой дверь.

Трясущейся то ли от холода, то ли от нервов рукой уттарец достаёт новую сигарету из пачки. Его взгляд скользит к окну второго этажа, тоже плотно занавешенного. В какой‑то момент кажется, что шторы двигаются. Сверр сосредоточенно вглядывается через толстые стёкла очков, когда кто‑то кладёт руку ему на плечо. Подавившись дымом, северянин роняет уже вторую сигарету подряд.

– Пусть день продлится, – здоровается совсем юный каара. – Моя попечительница предлагает тебе зайти.

Ребёнок с громким щелчком закрывает окно, из которого торчал секунду назад, и уже через стекло указывает Сверру в сторону двери. За спиной у юнца стоит высокая северянка с удивительно знакомым лицом. Учитывая не самую приятную славу Сверра среди каари, думать о том, где они могли видеться, ему хочется меньше всего. Бросив беглый взгляд на окна Хенрики, северянин принимает приглашение.

Уже через несколько мгновений он сидит на уютной и светлой кухне в компании двоих детей и их попечительницы по имени Хиона, путано объясняя причины своего раннего визита в дом напротив. Северянка молча слушает историю, то и дело подливая кипяток в кружку гостя. Савитар во все глаза разглядывает Сверра, периодически что‑то нашёптывая на ухо маленькой подружке, которая удобно устроилась у него на руках. Зора вообще мало интересуется их неожиданным посетителем и воодушевлённо собирает со стола крошки от печенья, предварительно окуная палец в чай попечительницы.