Противостояние. Часть 3. Тень из прошлого

У меня состоялся тяжелый разговор с ее родителями. Я решила, что не стоит с этим тянуть и уже на следующий день поехала в гости к «сватам». Не особо приветливо встретив меня, они неохотно согласились поговорить со мной. Я игнорировала их негативный настрой и вела себя совершенно спокойно. Ради счастья Сени, я перевоплотилась в деловую личность. Я изо всех сил пыталась убедить родителей Ольги в том, что не каждого зэка можно уверенно считать подонком. Не буром и на пролом, как я привыкла это делать, а интеллигентно и цивилизованно, я старалась убедить их в том, что Арсений серьезный и надежный парень и они могут не переживать за Ольгу, отдав ее за Сеню замуж. Еще более сложным было убедить их отложить свадьбу до возвращения Степана, который вернется уже после рождения их внука. Родители Ольги были настроены решительно, мало того, что зять сын зэка, так еще и внук родится вне брака. Для себя они решили, что жизнь Ольги будет намного краше, если она сделает аборт и вычеркнет Сеню из своей жизни, невзирая на то, что аборт делать было уже поздно, они согласны были на преждевременные роды. Я же, посмотрев на Ольгу и видя, как страдает бедная девочка, разрываясь между Сеней и родителями, решила, что не уйду из их дома, пока не решу этот вопрос в пользу молодой семьи. Видя непреклонность родителей Ольги, я улучила момент, когда мы с ее отцом остались наедине. Он пытался сказать мне, что он довольно наслышан о том, кто я и он не желает такой жизни для своей единственной дочери. Интеллигентный чистоплюй ни хрена не хотел слышать, кроме своей гордости. Тогда, мне пришлось объяснить ему, слегка по‑другому, что, чего бы он там не думал о Степане и обо мне, я не оставлю его в покое, пока он не позволит Ольге жить с Сеней, не испортив, при этом, отношения с родителями, и ему же самому будет спокойней, если мы решим этот вопрос тихо. Твердолобый баран, которому общественное мнение было дороже счастья собственной дочери, после нескольких часов препираний со мной, понял, что я не дам ему сломать жизнь молодым и все же уступил, не скрывая при этом своего недовольства, но его задетое самолюбие меня уже мало интересовало.

Когда я вернулась от родителей Ольги, Сеня, изнывая от напряжения, ждал меня в гостиной. Я подошла к нему, он с надеждой смотрел на меня, но было видно, что он совсем не уверен. Насмотревшись на зареванную Ольгу, которой отец не давал и слова сказать и, видя сейчас, как сильно переживает Сеня, я понимала, что придушила бы отца Ольги, если бы он не уступил мне.

– Все хорошо, Сеня, – я посмотрела на него. – Я же обещала тебе. Завтра отец Ольги поговорит с тобой и позволит тебе привезти Ольгу к нам домой.

– Спасибо тебе, тетя Настя. Ты не представляешь, ЧТО ты сделала для меня, – он крепко обнял меня, как родную мать. – Я бы не справился сам и никогда не простил бы себе, если бы потерял Ольгу и малыша, который еще даже не родился. Спасибо тебе, родная.

– Вы все сыновья для меня, Арсений, – ответила я, обняв его в ответ. – Я сделаю все, что в моих силах, для того, чтобы вы были счастливы, и я очень хочу, чтобы всегда, в любой ситуации, как бы не сложилась наша дальнейшая жизнь, вы были уверенны в том, что я у вас есть и вы дороги мне, как родные дети.

– Спасибо, тетя Настя.

– И еще, Сеня, ты понимаешь, что если бы я сама не заговорила с тобой, а ты продолжал тянуть, могло бы быть поздно?

– Да, тетя Настя, – снова страх промелькнул в его глазах.

– Не прячьтесь от меня, Сеня. Я могу чего‑то не уследить, не потому что мне это не интересно, а просто потому что я не пророк. Я не просто так говорю вам о том, что я должна знать о вас все.

– Я понял, тетя Настя…

Родить Ольга должна была в мае и, с позволения ее родителей, Сеня привез ее к нам домой.

Мне не давал покоя хмырь с озера. Я ловила себя на мысли, что то и дело думаю о нем.

– Федор, – я прошла к нему в кабинет, он сидел за столом.

– Да, Настя.

– Найди ка мне одного хмыря…

– Сделаю, Насть.

Офис Артура был взят под охрану. За Ириной и ее сыновьями велось постоянное скрытое наблюдение. Я находилась в постоянном напряжении, не зная, чего ждать от этого больного урода. Очень переживала, что не смогу доносить своего малыша и это злило меня еще сильнее. С моей стороны все было относительно тихо, со стороны фирмы Артура через месяц меня ждал еще один «сюрприз».

Ко мне в кабинет влетел весьма недовольный Кедрач.

– Мурена, твою мать, я же тебя предупреждал.

– И тебе доброго дня. Я не поняла, в чем проблема?

– Проблема в том, что последние две поставки опять не проплачены.

Я взяла телефон и созвонилась с Трофимом.

– Трофим, что у нас с оплатой «Форсажу»?

– Прошлый месяц закрыли полностью. Я лично ездил в банк.

– Ясно, Трофим, – ответила я и отключилась, понимая, кто мог постараться, чтобы эта оплата не прошла.

– Че, Мурена, опять непонятки?

– Сколько я тебе должна?

– Меня ни хрена не устраивают, такие сбои. Ты понимаешь, что ты сбиваешь мне работу?

– Понимаю. Я предлагаю тебе работать с наличными по предоплате.

– Еще один косяк, Мурена, и работать с тобой я больше не буду. И ни кто работать с тобой не будет.

– Я тебя услышала, Кедрач…

… Как я и предполагала, платеж не прошел, потому что в банке кто‑то очень помог ему не пройти, я прекрасно понимала кто.

Вернувшись вечером домой, я присела с Федором у камина.

– Что с хмырем, Федор?

– Нет его, Настя. В Ивановске точно. Пробиваю Ижевск.

– Сученок куда он смылся?…

Едва уладив вопрос с личной жизнью Сени, меня ждал еще один сюрприз, связанный с семьей Степана.

Мы с Кириллом и Вадимом сидели в кабинете. У ребят были ко мне вопросы по учебе, я объясняла им то, чего они не понимали, как правильно поступить и как делать не стоит, чтобы правильно рассчитать планировку объекта, затраты на его строительство и его окупаемость после. Раздался телефонный звонок, я взяла трубку.

– Настя? – раздалось в ней.

– Да. Я слушаю, – ответила я.

– Это Наталья. Настя, мы можем увидеться с тобой?

– На это есть причины? – сухо спросила я.

– Настя, пожалуйста, мне нужно поговорить с тобой, – просила Наталья.

– Хорошо. Я перезвоню тебе, – ответила я, думая о том, что же понадобилось Наталье спустя пять лет, в течении которых, она ни разу не позвонила своим сыновьям.

– Спасибо, Настя, – сказала она, я отключила трубку и посмотрела на своих ребят.