Противостояние. Часть 8. Тайна Империи

– Демид, Гвидон, Антип, Харитон, Боголеп. Вместе сели, вместе выйдут. Это друзья братвы, Настя, тянут по 12‑ть лет строгоча. Это они завалили Серафима, Елизара и Тихона. В том же году, но позже закрыли Аристарха и твоих парней. Марк тогда воевал с Арнольдом, Макар со шпаной Казимира. Сначала думали, что и Марка Казимир давит, но нет.

– Ясно, – сухо сказала я. – Когда конкретно откинутся?

– В конце лета, скоро уже. Совсем немного не дождались их пацаны.

– Ты мне можешь прояснить, что конкретно я должна сделать для них?

– Не могу, Настя. Просто не знаю, как обстоят их дела. На виду все красиво, а что на самом деле хрен его знает, поистрепались они изрядно, при последней схватке с Казимиром. По сути, Настя, ты ни хрена ни кому не должна, решать тебе.

– Как я выйду с ними на связь?

– Гвидон свяжется с тобой.

– Мне нужна информация на тех, кто откинулся и ждет и на тех, кто еще сидит.

– Сделаю.

– У меня еще будут вопросы, – я встала с кресла, собираясь уходить.

– Настя, – Митяй посмотрел на меня. – Я сделаю все, что смогу, чтобы помочь тебе.

– У тебя есть дети, Митяй?

– Двое сыновей. Так же как и Макар, я не живу с ними, но, тайны в этом нет.

– Скажи мне, каким должен быть схрон, чтобы стоить их жизней? – он молчал. – Правильно, Митяй, если ты настоящий отец, то такого схрона просто нет.

Митяй вышел со мной из дома, по дороге до пустыря мы не произнесли ни слова.

– Митяй, мне реально, не до Астраханска сейчас.

– Я решу этот вопрос. До связи, Настя, – он пожал мне руку.

– До связи, – ответила я и вышла из машины.

 

Глава 3.

Вернувшись домой, я на пару минут зашла в кабинет к Федору и незаметно для всех ушла в спортзал. Неописуемое состояние владело душой Мурены – невероятная ярость, невыносимая боль…

Я дала волю своей ярости… Сила удара Мурены, достигала 1500кг, в порыве неистовой ярости ни кто эту силу не измерял…боксерские груши, ввинченные в пол… груши, подвешенные к потолку… кирпичи… плиты… все разлеталось в клочья от беспощадных кулаков Мурены…

 

Богдан спустился в гостиную.

– Федор, Насти еще не было?

– Приехала, попросила вызвать Вахтанга и ушла в спортзал. Зал закрыт изнутри.

– Камеру включи.

Федор и Богдан прошли в кабинет. Федор включил камеру… на мониторе появилась неистовая ярость Мурены…

 

Никита, Данила, Степан и Глеб решили проведать Настю. После похорон братвы они почти не общались и решили этот вечер провести вместе.

– Дядюшки, привет, – Камилла с бабушкой сидели в гостиной.

– Привет, красавица. Здравствуйте, Алина Николаевна.

– Добрый вечер, ребята.

– Миллочка, а где наша мама?

– Мамы нет, папа в кабинете.

– Ясно, – ответили ребята и прошли в кабинет, где Богдан и Федор, наблюдая за Настей, пытались понять, что произошло.

– Здорова.

– Здорова.

Ребята посмотрели в монитор.

– Это что?

– Судя по всему, нас чем‑то очень порадовал Митяй…

Федор позвал Корнея.

– Как вы слетали в Москву?

– Туда и обратно долетели тихо и спокойно. В Москве Анастасию Марковну встретил Митяй, обратно привез тоже он. Всю дорогу обратно летели молча. Анастасия Марковна выглядела кантуженно – разьяренной, простите, по‑другому описать ее состояние я не могу.

– Ясно. Иди, Корней.

Корней вышел, ребята снова посмотрели на монитор.

… – Су.а!!! – боксерские груши не выдерживали ярости Мурены. – Ты отняла у меня друзей! – боль и отчаяние разрывали мою душу. – Ты отняла у меня родных! – слезы и ненависть душили меня. – Я не отдам тебе сыновей!!! – перед глазами всплывали, увиденные во сне, залитые кровью тела молодых парней, в ушах стучал жалобный стон малышей. – А‑А‑А‑А. – разбив несколько плит, я опустилась на пол. – Не отдам, – прохрипела я, обида, боль и отчаяние переполнили меня. – Нет!!! – безудержный рев вырвался из груди Мурены. – Нет!!! …

 

… – Да у нас, похоже, охе.енные проблемы, – Степан серьезно посмотрел на друзей.

– Скоротали, твою мать, вечерок за дружеской беседой. Какого хе.а опять произошло?

– Зная Настю, ясно лишь то, что что‑то очень хреновое…

 

… Проревевшись, душа Мурены снова заполнилась неистовой яростью…

– Не отдам! – яростно заорала я, подпрыгнув с полу, мощный кулак Мурены… еще одна груша рассыпалась песком…

Я ушла в душевую кабину. Простояв под ледяной водой с полчаса, я взяла себя в руки. «Я напугаю детей… переполошу родных… я не имею права…»

Из спортзала вышел бездушный робот…

У камина не было ни кого. «Слава Богу, – подумала я и ушла в кабинет. – Твою мать», – в кабинете сидели ребята.

– Привет, – они внимательно смотрели на меня.

– Привет, – сухо ответила я, лихорадочно соображая, как мне поговорить с ними, я надеялась сделать это позже, сейчас я хотела побыть одна.