Прямая видимость. Осужденная… курсант

Автор: Андрей Караичев

Возрастное ограничение: 18+

Текст обновлен: 28.08.2024

Аннотация

Судимость, заработанная в юности, когда за действия отвечает не разум, а гормоны, способна перечеркнуть всю жизнь, невзирая на то, что человек с годами часто меняется.Правительство решает провести эксперимент: дать шанс оступившимся! В спецучилище с военным уклоном набираются девушки, отбывавшие ранее наказание в колониях для несовершеннолетних; им обещается полная реабилитация при успешном завершении обучения.Эксперимент обещает получиться если и не слишком удачным, то интересным – точно!

Прямая видимость

Осужденная… курсант

Андрей Караичев

ISBN 978‑5‑0059‑8450‑0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1. Спецучилище

Смог от природных пожаров спал, Москва остывает от изнурительной жары, до рассвета осталось не больше часа: пробки рассеялись, честные трудяги отдыхают, поезда и те, кажется, стараются меньше стучать железными колёсами по рельсовым стыкам. Но в высоком правительственном кабинете, недавно созданного «Министерства воспитания и патриотизма» (МВП) работа кипит, беспрерывная деятельность чиновников пошла на вторые сутки! В помещении не стихающий ропот, шелест бумаги, точнее – документов, то и дело передаваемых из рук в руки; звенят ложки в стеклянной таре с подстаканниками, часто падают дорогие авторучки на недешёвый ковёр. Под монотонную ауру, самого взрослого человека всё‑таки сморило – засопел; его никто не тревожит, он действительно много сделал и устал, без шуток.

Наконец, раздался звонок «красного телефона».

Относительно молодой министр МВП – Корольков Виталий Павлович, бегло оглядев соратников из ГУФСИН, МВД, Минобороны и Минобрнауки, поднялся с кресла и, дрожащей от волнения рукой, снял трубку.

– Что решили, даём шанс оступившимся? – Поинтересовался с той стороны провода, знакомый целому земному шару голос.

– Так точно! Мы всё определили, пришли к согласию с коллегами… осталось уточнить детали, в частности, в каком регионе открывать училище? В кандидатах оставили три города из разных областей.

– Берите Ростовскую.

Хоть человек «из телефона» и произнёс это тоном, не терпящим препирательств, министр «МВП», вероятно, плохо соображая от перегрузки, уточнил:

– Почему именно там?

– Видите ли, – дружелюбно отозвался начальник начальников, – ввиду известных событий, эту область ныне знает весь мир. И помните – это ваша личная идея, в случае успеха – ждите награды! Достойной награды. В случае неудачи… одной отставкой не отделаетесь.

– У нас всё получится, я уверен!

– Это хорошо, что вы решительно настроены. Жду документы. – Выдержав паузу, верховный попрощался, – до свидания. – Короткие гудки.

Положив трубку, Виталий Павлович обратился к коллеге из Минобороны:

– Что ж, готовьте свою, заброшенную часть из Водопьяновска к приёму первых курсантов.

– Сделаем!

Той ночью… скорее, тем утром, в казённом кабинете решалось, на чью сторону пойдёт перевес в давно начавшейся, мировой, медийной войне.

Несколько ранее энергичный и полный энтузиазма начальник «Министерства воспитания и патриотизма» внёс неординарное предложение лично президенту, – «На фоне того, что Россия, во многом незаслуженно, имеет в мире статус „каторжной“ страны, её до сих пор попинают прошлым с пресловутыми ИТЛ, Сталиным, Иваном Грозным и т. д. забывая при этом упоминать про свои „ФБТ“[1] и „Алькатрас“, предлагаю создать у нас в стране экспериментальную колонию для преступниц. Для тех гражданок, кто совершили ошибку молодости, попали в пенитенциарные учреждения для несовершеннолетних. Только мы должны создать колонию, где слово „исправительная“ – водрузится не пустым, а самым прямым и важным термином, её сутью! Иными словами, после обучения в нашем экспериментальном училище, девушки, а в случае успеха мы включим в программу и мужчин, пройдя определённые воспитательные меры, смогут жить полноценной жизнью, вплоть до поступления на службу в МВД или армию, невзирая на прошлые судимости. Станем переводить узниц, достигших совершеннолетия, не в колонию для взрослых (естественно, если срок осуждения не истекал ранее совершеннолетия), а к нам! Приоденем их в армейскую форму, примемся обучать по спецпрограмме, по воинскому уставу, вести активную воспитательно‑трудовую и образовательную работы. Прикрепим к ним как сотрудников и сотрудниц из ГУФСИН, так и воспитателей из категории военнослужащих. Конечно, деталей и нюансов выпадет много… если вы одобрите моё решение, я берусь их тщательно проработать в максимально сжатые сроки!»

Глава государства подумал несколько дней, посоветовался с близким окружением и дал добро.

Разумеется, брать в новое учреждение собирались далеко не всех, решили начать именно с девушек, тех, что совершили преступления в несовершеннолетнем возрасте (после подняли планку поступления до 20 лет). Оправдывалось это так: человек, идя на глупость, утрировано говоря, – в шестнадцать, к двадцати трём годам может в корне измениться, стать новой личностью! Но оплошность, сделанная в юности, когда за поступки отвечает не разум, а бурные гормоны, в нашем случае – это заработанная статья, оно закрывает многие двери перед вчерашней арестанткой. Жизнь, на многие годы, особенно после «ИК», часто даёт крен, и изменить будущее – нельзя, причём – это без срока давности. Вот и решил министр МВП дать «опальным» девочкам шанс, создать некую «колонию‑гибрид», совместив «исправление и наказание» с военным училищем. Неординарная задумка сопряжена со множеством трудностей, однако обо всех тонкостях выяснится по ходу повествования.

[1] Федеральное бюро тюрем (в США).