Сборник притч и рассказов

МарьИванна продолжила про Маньячело: «Поэтому для Маньячело потеряло всякий смысл попытка отравить родник. Вышел он из тюрьмы и стал смотреть, что вокруг происходит. И тут его прожжённый злобой ум понял, что наибольший ущерб он может людям причинить, если будет травить условие неразрывности всех людей. К роднику больше не подступиться, а если и подступишься, то удовольствия никакого. А за рецидив могут и повесить. Поэтому решил Маньячело выяснить, какое еще условие неразрывности есть в деревне. И внезапно он понял, что это деньги. Теперь, оказывается, за то время пока он в тюрьме сидел, не золотом расплачиваться стали, а специальной бумагой. И так это удобно оказалось для развития производства, что деревня за эти десять лет выросла раз в пятьдесят. Маньячело изучил схему. Оказалось, что теперь любой предприимчивый селянин мог денег в долг взять, дав свое обещание выплатить тому, у кого занимает. Если заинтересованность со стороны инвестора есть, то все получалось хорошо. Но Маньячело понял, что можно и по‑другому эту схему использовать. Деревня стала большой. В ней появилось несколько больших районов со своими старостами. И заметил Маньячело, что есть районы, где больше промышленное производство развито, а где – сельское хозяйство. Пришел он к старосте одного района и говорит: «Хотите больше других производить?». А староста района отвечает: «Конечно, хотим, нас тогда главный староста похвалит». «Тогда, – говорит Маньячело, – пока сейчас бум промышленного производства и всем нужны ваши товары, давайте рынки других районов захваты…. ой нет, поставлять им наш товар. А на деньги, которые у нас будут в избытке, дадим им в долг на развитие сельского хозяйства, раз земля у них плодородная, будем если не управлять, то участвовать в управлении их сельским хозяйством с нашей выгодой. А главное, продвигать закупку нашего товара, раз он такой хороший. Будут пользоваться нашим оборудованием и со временем лишаться своего промышленного производства. Но вы не переживайте, они же хуже оборудование делают, чем вы.

Прошло немного времени. Пришел староста промышленного района к «консультанту» Маньячело и говорит, что сельхоз район требует, чтобы мы цены сбросили, потому что их сельхоз продукцию многие районы делают, и у них денег нет, чтобы закупать наше оборудование. «А вы, наоборот, цены поднимите, – говорит Маньячело. – Они не обеднеют. Если спорить будут, скажете, что агрессивное поведение сельхозрайона подрывает стабильность всей деревни». Задумался староста, но так и сделал. Так как это казалось понятным, еще и прибыль сулило большую, ничем не обоснованную, кроме собственной алчности. Прошло еще немного времени. Пришел староста промрайона и спрашивает, зачем ему качественный товар делать. «Им деваться некуда. Они теперь что угодно купят», – Маньячело в восторге зашёлся. Алчность и высокомерие, посеянное Маньячело в старосте района, дали свои плоды. Гадина шел, как говорится, куда его черная душа звала. А оказалось, что данная схема ведет к полному упадку всей деревни целиком. Ох, как он обрадовался. Столько счастья сразу для его сердца черного привалило.

Оказывается, концентрировать деньги ради денег – зло великое. Маньячело сразу это понял, и приятное тепло разлилось по холодному исхудавшему телу. «Не нужна мне теперь вода. Буду лучше пороки в людях увеличивать. Безопасно и эффективно. Пусть сами за меня гадости друг другу делают», – с удовольствием думал Маньячело. Он проповедовал: «Зачем вам, люди, работать. Вам же, главное, деньги нужны. Зачем вам результат. На него ничего не купишь, – пудрил мозги Маньячело молодому поколению. Достигать результата все сложнее и сложнее, а быть достойным или даже лучшим сильно хочется. Инстинкт, однако».

Только первый мужчина, главный староста, понял всё это. Пришел к Маньячело и говорит: «Хитрый ты стал, враг созидания. Понял я твой план разрушительный. Как ты даешь преимущества одной стороне в использовании условия неразрывности, усиливая их пороки и разделяя людей на разные сорта. Не воду, так смысл денег отравляешь. Ну ничего, мы разработаем такую технологию, при которой твои мерзкие разрушительные действия сразу будут выявляться и пресекаться.

– А ты попробуй, – сказал Маньячело и усмехнулся.

Потом Маньячело запретили заниматься инвестициями и прочими операциями с деньгами. Староста выстроил систему общественно‑частного контроля, когда любое общественно значимое действие становилось достоянием общественности и каждый, планируя, что он будет делать, мог опираться на тех людей, чья репутация казалась ему достойной. Конечно, до мгновенья такое раздражение сложно убрать, но стремится к этому просто необходимо.

Так и противостояли первый мужчина и Маньячело. Как только первый мужчина выяснял, где Маньячело руку приложил, и снижал время реакции на раздражение, так чтобы ущерба не было, так Маньячело еще какую‑нибудь гадость придумывал. Народ в деревне жил талантливый и всё время старался выдумать что‑то новое для общего блага деревни. А Маньячело тут как тут и сразу стремился всё новое только для усиления пороков людских использовать.

 

Конец ознакомительного фрагмента