Седмина пустошь

Их разместили в одном госпитале и даже в одной палате на соседних койках. У старлея, кроме распоротого осколком гранаты предплечья под бронежилетом на спине оказался еще и огромный лиловый синяк от пули, угодившей в тот момент, когда он поднялся с поднятыми руками перед БТР.

 

На следующее утро, в палату пожаловал молодой офицер и осведомился:

– Кто здесь Щетинин?

Услышав ответ Андрея, подошел, присел на стул рядом с кроватью достал блокнот и представился:

– Капитан Савиков – военный дознаватель. Расскажите для рапорта подробно, что с вами случилось.

Андрей очень кратко поведал историю, как колонна, попав в засаду была уничтожена, как с раненым Крупилиным они приняли бой на дороге, охарактеризовал действия Крупилина как мужественные и решительные, заявив, что, Крупилин во время боя прикрывал с тыла, тем самым, не позволив боевикам обойти. Савиков внимательно все выслушал, делая пометки в блокноте, а после спросил:

– А где сам Крупилин?

– Я здесь, – отозвался Сергей. Офицер, сидевший спиной, обернулся, скользнул взглядом по подвешенной ступне и голени, из которых как из ежа иголки торчали стальные спицы аппарата Елизарова, покачал головой, затем встрепенулся:

– Ну что‑же, – оба молодцы! Согласно сообщению майора Синцова, вами в неравном бою уничтожено несколько боевиков. Оба будете представлены к высоким государственным наградам, – закончил он вставая.

Крепко пожал руки, и пожелав скорейшего выздоровления покинул палату.

 

Просторная четырехместная палата, где их разместили была для легко раненных. Кроме Сергея, все остальные могли передвигаться, поэтому между перевязками проводили время гуляя по парку, примыкающему к госпиталю. Ранение полученное Крупилиным, хоть и было серьезным, но никакой опасности для жизни не представляло, представляя тем не менее неудобства. От неестественной позы с задранной кверху ногой затекала спина, справлять естественные надобности приходилось при помощи медсестры или товарищей по палате, принимать пищу лежа было неудобно, не говоря уже о нестерпимом зуде под наложенном гипсом.

 

По заведенному в госпитале распорядку, пациенты способные перемещаться, посещали врачей самостоятельно. Происходило это сразу после завтрака, и палата в это время пустела. Сергей, смотрел в окно, за которым виднелась верхушка качающегося под порывами ветра тополя, когда вошел седовласый мужчина.

 

– Скажите, а Андрей Щетинин в этой палате лежит?

 

– Он на перевязке, сейчас вернется.

В этот момент, дверь за спиной посетителя отворилась и в нее буквально влетел улыбающийся Андрей. На звук мужчина обернулся, и они тотчас обнялись с Андреем. Разомкнув объятья, посетитель сделал шаг назад и остановил взгляд на висящей на перевязи правой руке.

 

– Отец, это всего лишь царапина! Меня через два дня уже выписывают. Познакомься с моим боевым товарищем. Это Сергей Крупилин. Ему как видишь повезло меньше.

 

– Владимир Сергеевич, – представился посетитель.

 

– Сергей.

 

Осмотрев сложную конструкцию из гирь и противовесов, опутывающих ногу Сергея, Владимир Сергеевич вытащил из пакета, продукты, разложил их на тарелке и предложил:

 

– Угощайтесь Сергей.

 

В этот момент, в палату заглянула мед. сестра:

 

– Крупилин на осмотр!

 

– Надо Сергея отвезти, – сказал Андрей.

 

– Конечно, конечно. – согласился Владимир Сергеевич.

 

– Я сейчас ребят позову – мне одной рукой не справиться.

 

– Не надо никого звать, – решительно заявил Владимир Сергеевич, – показывай дорогу.

 

Койка, на которой лежал Сергей была на колесиках. Взявшись за ручки в изголовье, Владимир Сергеевич докатил кровать до дверей процедурной. Осмотр затянулся, – снимали повязки, и доктор долго колдовал со спицами, стягивающими раздробленные кости, подтягивая и отпуская гайки на стержнях. К тому времени, когда Сергей возвратился в палату, Владимир Сергеевич уже покинул госпиталь.

Андрея действительно выписали через два дня. Осколок гранаты, брошенной чеченским боевиком хоть и распорол предплечье нанеся ужасно длинную рану, но был неглубок, неопасен и не затронул важных сухожилий. Рану зашили, понаблюдали пару дней за заживлением, и направили пациента на амбулаторное лечение по месту жительства.

 

Кроме ордена, старлею присвоили внеочередное звание – капитан и предоставили отпуск по ранению. По этому поводу в больничной палате устроили отвальную. Владимир Сергеевич обеспечил вечеринку разумным количеством алкоголя, которое незаметно пронес, укрыв в коробке из‑под торта.

 

Явившись после окончание отпуска за предписанием, получил предложение работать в столице. Высокий начальник, дал на размышление три дня. Эти три дня, провел, не размышляя на заданную тему. Первое, куда поехал, был госпиталь. Крупилина в палате не оказалось. Нашел его на территории, прилегающей к госпиталю. Грустный, небритый, с костылем, прислоненным к скамейке, он сидел один. Увидев Андрея, обрадовался.

– Привет!