Секретный агент по морскому делу
Проспект Адмиралтейства и около лежащих строений с частью Невской Перспективной дороги (1750‑е гг.). Гравюра М. И. Махаева
– Да кто же вас на верфях не знает?
– Сам кто будешь?
– Касатонов я, зовут Александром. Вы погодите, я сейчас кружку принесу, – живо сказал парень и скрылся в недрах фрегата.
– Ты что же, здесь и живешь?
– Ага, а чего, крыша над головой есть, сена натаскал, хоромы барские, тишина, нет никого, с этого фрегата даже крысы ушли, в городе угол‑то снять дорого, о комнате уж и не говорю.
– По какой надобности здесь?
– Послан с Кронштадта для инспекции ластовых судов на предмет починки или разборки оных, вернее, послан мастер Вест, а я при нем. Только он больше в трактире сидит, а я бегаю по судам, третий день тут уже, завтра два плашкоута[1] осмотрю и обратно.
– Ну и как посудины?
– Хлам, дай бог пару починить удастся, лишь бы до Кронштадта дошли.
– Это ты сам так определил?
– Конечно, да я уже три года как при сем деле. Сначала мастер Карчебников меня взял, а теперь вот Вест.
– Григорию Петровичу от меня поклон. Как он?
– Хворает после пожара, работать почти не может, вот меня к Весту этому и приставили.
– О мастере сем английском слышал, хороший мастер, только язва, говорят, большая.
– Угу. Все на тебя свалит, ежели все хорошо, то он сам впереди, а ежели нет, то тебя выставит. Но я не жалуюсь, многому у него научился. Только Вест к самой постройке не подпускает, так что я разборкой и починкой занимаюсь. Он по‑русски все понимает, но когда сам начинает говорить, никто разобрать не может, а он все палкой своей растолковать норовит, даже пришлось английский подучить, а то больно дерется.
– Нет худа без добра, – философски сказал Качалов и начал набивать трубку. Потом смачно раскурил, явно наслаждаясь табаком.
– Что нынче Кронштадт? – после некоторой паузы спросил мастер.
– Пожгло, оно, конечно, изрядно, однако строится, споро строится, по генеральному плану. Говорят, архитектор Чевакинский сей план составлял. Так что будет лучше прежнего.
– И опять скажу, нет худа без добра, – повторил свою мысль Качалов и одним махом осушил кружку.
– Как тебе сей корабль? – спросил он, указывая на строящийся «Святой Януарий».
– Красавец, шестьдесят шесть орудий, добрый будет вояка, – с завистью ответил Касатонов. – Только я бы немного по‑другому строил.
– Ишь ты, – поморщился было Качалов, мол, какой‑то недоросль будет ему показывать, как корабли мастерить.
– Нет, правда, к нам тут англичанин заходил, новенький бриг, ладный такой. Побило его штормом, мачту снесло, так мы его в четыре дня поправили. Сейчас, погодите.
Касатонов опять полез в недра фрегата.
– Вот, смотрите, – развернул он чертеж. – Сие есть продольный чертеж того брига, а вот я в проекции изобразил, видите, какие обводы у форштевня сделаны. Видите? – с азартом говорил Касатонов.
– Ну‑ка. Толково. Как же ты смог начертить? Англичане бы не дали.
– Правда ваша, не дали бы, но я ногами померил размеры, ходить‑то много пришлось, а по памяти все изобразил.
– Молодцом, – невольно вырвалось у мастера, – а сам бы хотел такой корабль строить?
– Конечно, как же не хотеть!
– А где ныне начальник твой?
– В трактире сидит наверняка, сейчас доем пирог и пойду к нему с отчетом.
– С чем пирог‑то?
– Да с требухой, хотите?
– Нет. Вот что, оставь ты свой пирог и веди‑ка меня в тот трактир, отужинаем. Ты меня угостил, теперь я тебя угостить желаю, заодно и с Вестом твоим знакомство сведем, потолкуем. Он как вообще, употребляет?
– Охоч, только в кости тонок, надолго его не хватает.
– А до денег жаден?
– Да не то что жаден, но своего не упустит.
– Ну‑ну, – задумчиво произнес Качалов. Видимо, в голове его созрел какой‑то план, уж больно приглянулся мастеру этот толковый парнишка. – Пойдем, ты только пожитки свои возьми, сегодня у меня переночуешь. У меня места много, и не спорь, я так решил.
– Хорошо, я и не спорю, мигом обернусь.
В трактире было накурено, собирались здесь в основном купцы, шкиперы с торговых судов и мастеровые с верфей. Народ, в общем, солидный, не склонный к возмущениям, однако и здесь случались казусы под влиянием Бахуса. Востроносый сухопарый англичанин лет сорока сидел в углу и аппетитно закусывал.
[1] Плашкоут – несамоходное судно для перевозки грузов на верхней палубе.
