Секретный агент по морскому делу
Молодой человек, облаченный в белый мундир с зелеными обшлагами, при шпаге и с небольшим саквояжем шел вдоль пирса в порту Глазго и явно что‑то искал. Едва рассвело, и в столь ранний час спросить толком было не у кого, только пара пьяных матросов невнятной походкой плелись куда‑то, да какая‑то карета, на облучке которой никто не сидел, без дела стояла на пирсе. Наконец, юноша, кажется, увидел цель своего поиска и буквально застыл в изумлении. Трехмачтовый красавец корабль предстал перед ним, постепенно появляясь из рассеивающегося утреннего тумана. Его плавные обводы просто завораживали своими совершенными линиями, на носу под бушпритом красовалась фигура в виде мужчины с обнаженным торсом и крылатым позолоченным шлемом на голове. Покоренный красотой фрегата, Плещеев с восхищением рассматривал его от форштевня до клотиков мачт и так задрал голову, что треуголка чуть не свалилась.
Вид порта Глазго (1760 г.). Неизв. художник
– Нравится? – спросил кто‑то за спиной.
– Да, очень, – восхищенно ответил Плещеев и обернулся. Перед ним стоял с лоском одетый морской офицер, возрастом за тридцать, был он высок, сухощав, узкое лицо его выглядело благородно, высокий лоб и ясный взгляд выдавали в нем человека умного.
– У вас необычный мундир, похож на австрийский, – произнес англичанин, с интересом разглядывая незнакомца.
– Никак нет, я мичман российского флота.
– Ах вот в чем дело, подозреваю, что это вас прислали на мой корабль, я, честно говоря, подумал, что это шутка, и хотел было уже сняться с якоря, никого не дожидаясь, курьеры из Адмиралтейства иногда привозят депеши, которые кроме грустного смеха ничего не вызывают.
– Так точно, мичман Сергей Плещеев, откомандирован для службы на фрегате «Гермес», – отрапортовал молодой офицер.
– Разрешите представиться, Самуэль Крейг, капитан этого корабля, надеюсь обрести в вашем лице толкового моряка. Прошу на борт.
Плещеев отдал честь и достал из‑за обшлага свои документы.
– Мичман, офицер по случаю прибытия представляется на корабле, не правда ли? Или на русском флоте заведены другие порядки? – с ехидцей спросил Крейг.
– Никак нет, сэр! Порядки те же самые. Офицер по прибытии представляется командиру на борту корабля! – выкатив грудь по стойке смирно, выпалил Плещеев.
– Тогда, мичман, уберите до поры бумаги и взойдем на борт, – слегка поморщившись, но с легкой улыбкой предложил Крейг.
В это время засвистели боцманские дудки, затопали матросские башмаки, команда становилась на палубе, у трапа выстроился офицерский состав.
Протяжно прозвучала команда: «Капитан на корабле».
В полной тишине, вытянувшись в струнку, экипаж ожидал своего капитана, офицеры взяли «под козырек».
Крейг, не торопясь, с достоинством, восходил по трапу, за ним семенил Плещеев.
Поднимаясь, он удивился странному изваянию в виде абсолютно белой кошки, сидящей рядом с трапом прямо на фальшборте.
Первый лейтенант отчеканил рапорт о наличии экипажа и происшествиях на борту.
– Флаг поднять! – скомандовал Крейг.
После того как «Юнион Джек» затрепетал на ветру, капитан продолжил:
– Личным указом его королевского величества на наш славный корабль для прохождения службы прислан русский офицер мистер Плещеев. «Гермес» выбран из числа многих кораблей как образцовый, дабы у иностранных офицеров не сложилось негативного мнения о королевском флоте. Мичман будет служить наравне с прочими членами команды, исполняя те обязанности, которые будут мною на него возложены. Как следует из рапорта первого лейтенанта, мичман Доусон вынужден остаться на берегу. Вахтенному офицеру проводить мичмана на место Доусона. Вольно, команде завтракать. После завтрака – ревизия корабля к выходу и с якоря сниматься. Первому лейтенанту прибыть ко мне через пять минут, мичману Плещееву ожидать на шканцах.
Плещеев взглянул на борт у трапа, белое изваяние исчезло.
В капитанской каюте приятно пахло кофе.
– К выходу все готово? – поинтересовался Крейг.
– Так точно, капитан. Последние припасы загрузили еще вчера, – ответил первый лейтенант Фергюссон.
– Порох, ядра?
– Полный запас.
