Шу Мизи. Потерянные во времени

– Сэр, – я повернулся. Передо мной стоял трун – древовидное создание, имеющее почти человеческую фигуру. На нём была такая же форма, как и на мне, но в отличие от моей, красной со знаками отличия, у него она была тёмно‑серой. – я прибыл на дежурство.

– Болван, – я нажал кнопку, повернулся и пошёл. – так не докладывают. К тому же, сейчас экстренная ситуация, а ты опоздал. Садись.

Я тоже поднялся на возвышение, сел в капитанское кресло и нажал на подлокотнике несколько кнопок. Заняв половину смотрового окна, возник экран. Там был виден корабль, начинавший разделение. Значит, это подкласс Зум, никого этим не удивишь, но его обычно ставят на крупные корабли, но никак не на средние.

– Круговой обстрел лазерами, – я не переставал долбить подлокотную клавиатуру пальцами. – не давать им разлететься.

***

Нас тряхнуло сначала не сильно, и я не придала этому значения. Но потом тряхнуло сильнее, я не успела зафиксироваться на месте хвостовыми мышцами и упала, затем отлетела к стенке, но быстро поднялась и вернулась на место.

– Все части корабля обстреливаются – арх, я бы её ударила, если бы у неё было тело. Вещает такие очевидные вещи! – одним кораблём с мощью дредноута. Хотя я не фиксирую такого корабля вблизи нас. Включаю. – она провела перед собой рукой и появился экран, размером с её ладонь.

– Неизвестный корабль, – там в белом кресле с высокой, сплошной спинкой, сидел человек с холодными проницательными глазами, одетый в красный мундир. – нам нужно, чтобы вы выдали предателя, который уничтожил наши истребители. Мы засекли, что он телепортировался к вам. Мы должны будем провести у вас обыск, если обнаружится, что ваше судно не значится в реестрах империума, вы будете уничтожены на месте.

Это стандартное приветствие чужаков, в будущем, видно, общие протоколы не изменились. Хотя, какая же я сообразительная, я всё же проползла сквозь голограмму корабля. Ничего не случилось, значит, так можно делать и впредь. Но, прежде, чем начнётся обыск, мне нужно переговорить с этим человеком, видно он является командиром.

– Эй, – я развернулась, но голограммы в пролёте не было. Когда я снова повернулась, она стояла прямо передо мной, я чуть не взвизгнула от неожиданности – так больше не делай.

– Простите, но меня зовут Мана. – она вообще не слушает, что ей говорят.

– Да‑да. – этот корабль явно с гонором, прототип у них точно не получился. – Мы можем связаться с ними?

– Вы можете говорить. – она снова провела рукой передо мной. – Это двусторонний канал с их стороны.

Вот же стерва, мне же нужно подготовиться! Я немного отползла, чтобы был виден только кончик хвостика. Нужно поправить причёску и постараться сделать миленькое личико.

– Извините, – я быстро вернулась назад. – мы бы хотели вам помочь – ну прости, лемуриец, тобой придётся пожертвовать, ради того, чтобы узнать побольше. – и поступить к вам на службу. Мы как раз летели к вам для этого, но тут появились эти истребители, вы, наверное, приняли нас за нарушителей. – я, опускаясь на хвостике, подала его немного назад на расслабленных мышцах. Так грациозно я делала, когда извинялась перед папой, он считал, что это очень красиво и прощал меня.

Не знаю, как это выглядит с точки зрения других рас, но нужно попробовать. Что делать потом, я ещё не решила, что, если они не примут нас?

– Ламии! – кто‑то шептался за его спиной, но я слышала только неясный шум. – Давненько никого из ваших не было видно, а наги у вас есть? Странно, – я могла использовать ещё один козырь, сказать, что я королевских кровей, но мы в будущем и я не знала, насколько далеко. У нас была война и неизвестно, что с королевством сейчас. – откуда вы выползли?

Я хотела было ответить, но к нему подошли. Краем глаза я увидела мужчину в форме и в перчатках, он поднёс руку к его уху и что‑то шептал.

– Я не верю вам, – сказав это, он снова повернулся к экрану, и я увидела его глаза, в одном было слишком много белого, в другом – чёрного. – но мы посмотрим. Если вы, во‑первых, предоставите мне заложника, знатную особу ваших кровей. Во‑вторых, если вы проведёте нас к вашей системе, где горит синее солнце. Тогда вы сможете поступить к нам на службу. Я приму вас в свою эскадру с испытательным сроком в сто лет.

Ха, смешно, я так долго не намерена здесь оставаться. Вот только жаль лемурийца, мне показалось из его слов, что он может вернуть нас назад.

– Тогда – я решила рискнуть, хотя интуиция подсказывала мне, что он не так прост, его не обхитришь. У меня даже заныли мышцы в кончике хвостика. – можно мы оставим при себе лемурийца? Он ранен, не думаю, что разумно сейчас его переправлять.

– В каком веке вы живёте? – подошёл ещё один офицер с заложенными за спину руками, на нём была высокая кепка, на козырьке которой виднелась красная полоска – Просто переправьте его на вашем телепортаторе, мы передаём.

– Не нужно, – человек в кресле поднял руку в красной перчатке, показывая, чтобы тот замолчал. В его одежде преобладающим цветом был красный, только штаны были тёмными, а рубашка – белая, судя по видневшемуся воротничку. – поглядим на их лояльность. – он что, вообще, лишён чувств и руководствуется только логикой? С таким мне не справиться, он будет играть мной, он уже что‑то задумал. – Пусть оставят его себе, нам это не так важно, и так ясно, что он планировал диверсию. Вопрос в том, – он обращался к офицеру, но при этом пристально рассматривал меня. В другое время он получил бы по морде хвостиком и мне было плевать, будь он хоть правителем другого королевства; мама всегда вставала на мою сторону, а перед папой всегда можно было извиниться, он прощал меня. – успел ли он что‑то сделать? Тогда пусть сперва у него это узнают и свяжутся с нами, а пока мы останемся на своих позициях. Тёллер, вы будете связываться с нашим постовым воином на коммуникаторе, каналы связи стандартные, не беспокойте меня более по этим вопросам. Потом я передам вам, что делать. А вы должны послать нам посланника‑заложника. – добавил он уже для меня.

Он резко встал, повернулся и ушёл. Офицер что‑то показал рукой, потом заговорил, но ничего не было слышно, значит отключилась связь. Человек в красном, судя во всему, не намерен к нам относится как к нижестоящим подчинённым. Если бы я от рождения не была столь осторожной, то вздохнула бы с облегчением, что всё прошло неплохо. Я проползла вперёд для того, чтобы развернуться, потому что я всё ещё стояла перед дверью мед отсека.

– Когда с ним можно будет поговорить? – я подползла к столу, где лежал лемуриец и смотрела на него, опершись руками о стол.

– Мы не знаем, – ламия, как полагается, опустилась на хвостике передо мной. – мы не можем настроить приборы на его расу. А чтобы лечить его «ци» не может быть и речи, потому что мы тоже не знаем их особенностей. Я не знаю, – ох, как остра она на язычок! – что вы задумали, но действовать так рискованно без прикрытия, нельзя. А тут, как я поняла по разговору, мы одни.

Я заметила, что другие помощницы напряглись при её словах. Немногие могли так со мной разговаривать. Братик тоже меня побаивался, но я бы ему позволила всё, ведь он мой брат! Было так забавно смотреть, как он подглядывал из‑за угла за всеми нами.