Шуттовская рота
– Оли? Ты имеешь в виду парнишку Хельги?
– Я… думаю, да, – сказал Шутт. – Он единственный дизайнер в колонии, носящий такое имя.
– Неплохо. – Даниелс кивнул. – Он талантливый парень, и умеет работать… и выставляться. Должен сказать, я всегда считал, что люди, занимающиеся дизайном одежды, слегка… ну, ты понимаешь… пока не встретил Оли. Плечи как у быка, вот такие. А женат на маленькой и очень симпатичной девице. У него, правда, есть характер, и не совсем подходящий для дизайнера. Я даже слегка удивлен, что он согласился на тебя работать.
– Я пообещал ему компенсировать все потенциальные потери от возможных заказов. – Командир пожал плечами и продолжал разглядывать свой стакан, взбалтывая его содержимое легкими движениями пальцев. – После этого он, похоже, уже не имел особых причин дли возражений.
– Должен сказать, для него это выгодное предложение. И могу себе представить, – сказал Даниелс, – как он потеет там внизу, при такой очереди, когда две сотни легионеров хотят поскорее примерить свою форму, – как одноногий, которому пришлось участвовать в соревнованиях по бегу.
Шутт, не скрывая усмешки, представил себе эту живописную картину и только потом ответил.
– На самом деле все обстоит не настолько плохо. Там ведь есть и еще полдюжины портных, которые ему помогают, – почти все, кого я смог найти в этой колонии.
Даниелс громко фыркнул:
– Да уж, они только и мечтали о том, как бы поработать вместе. У тебя есть стиль, можешь мне поверить. Но мне кажется, ты хотел обсудить со мной какое‑то дело?
– Да, это так, – сказал командир, чуть наклоняясь вперед на стуле. – Я хотел поговорить с тобой о тех благах, что на сегодняшний день может дать болото.
– Не знаю, как у твоей роты, – сказал Чарли, – но у нас сегодня день был весьма удачный. Мы нашли три чудесных камня. Они сейчас здесь, со мной – можешь, если хочешь, взглянуть на них. – Он достал из кармана маленький мешочек и бросил его Шутту. Командир открыл его и вытряхнул на ладонь три небольших камешка.
– Симпатичные, – сказал он, стараясь придать своему голосу восторженное звучание, хотя на самом деле посчитал камни совершенно невыразительными. Они были маленькие, самый большой – со стеклянный шарик от детской игры, а самый маленький размером был не больше горошины. Тусклые, с коричневыми крапинками, они, казалось, ничем не отличались от обычных камешков, какие можно было найти в саду.
– О, сейчас они выглядят не совсем так, как должны, – заметил Даниелс, словно читая мысли Шутта, – но это легко исправить небольшой полировкой. А вот как они выглядят в окончательном варианте.
Гость протянул руку, показывая перстень на пальце. Камень, вставленный в оправу, был крупнее тех, что рассматривал Шутт, около дюйма в длину. Он имел тот же коричневатый цвет, что и у необработанных камней, но сверкал ослепительным блеском, и в его глубине всякий раз, когда Даниелс поворачивал руку, вспыхивали и плясали красные и голубые искорки. Создавалось впечатление, что в этом камне успешно сочетались тигровый глаз и опал.
– Очень симпатичные, – пробормотал Шутт, на этот раз без притворства. Он никогда раньше не встречал ничего подобного и некоторое время просто не мог оторвать глаз от перстня, игравшего яркими вспышками.
– Я так и знал, тебе понравится то, что мы там вымываем, пока вы несете сторожевую службу. Причина, по которой цена этих камешков чрезвычайно высока, – их редкость. Вот этот камешек, который ты держишь в руках, стоит почти столько же, во сколько обходится трехмесячное содержание твоих легионеров.
– В самом деле? – Шутт был искренне удивлен. Он аккуратно сложил камни в мешочек и вернул его Даниелсу. – Должен признаться, я и не предполагал, что они могут быть такими ценными. Гм‑м‑м… это, пожалуй, и мудро – не упоминать про их стоимость в присутствии моих солдат. Я хочу сказать, что доверяю им, но…
– Не стоит лишний раз вводить их в искушение, да? – Чарли усмехнулся. – Сынок, я ценю твое мнение, но мы уже и сами додумались до этого. Кроме того, даже если кто‑то сумеет удрать с несколькими такими красавцами, это не будет сулить ему ничего хорошего. У нас здесь каждый знает, кто мы такие, и любой чужак, попытавшийся продать один из таких камней, окажется в положении обезьяны на конкурсе красоты. Его невозможно будет продать никому из местных, а мы не выпустим без проверки ни единого шаттла, если обнаружим пропажу даже одного камня.
– Хорошо. – Шутт удовлетворенно кивнул. – Тогда с этим нет никаких проблем. Но на самом деле я хотел поговорить с тобой о том, как моя рота провела сегодняшнее дежурство.
Даниелс чуть прищурился, задумался на минуту, потом тряхнул головой и сделал очередной глоток.
– Что ж. Не могу сказать, что сегодняшний день был чем‑то необычен, но, с другой стороны, не могу и похвастать, что внимательно за этим следил.
– Вот и они тоже, – ровным голосом заметил Шутт. – Впрочем, они не обращали внимания ни на что, за исключением своих сканеров.
– Сканеров?
– Именно. Ведь ты должен знать, что эти устройства запрограммированы так, что подают сигнал тревоги, если в зоне их действия появляется что‑то опасное?
– Я знаю, о чем ты говоришь. Дело в том, что мы тоже ими пользуемся. Это одно из обязательных условий, которые включены в страховку работающих на шахтах людей. Я только не понимаю, что тебя в этом смущает?
Шутт резко встал и взволнованно начал расхаживать по комнате.
– Проблема в том, что мои солдаты, как я мог заметить, слишком полагаются на эти приборы. И если они вдруг окажутся неисправны или, что более вероятно, если появляется нечто, не учтенное в заложенной программе, тогда мы не сможем обнаружить опасность до тех пор, пока на кого‑то не нападут или не случится что‑то еще.
Даниелс нахмурился, на его лице появились морщинки.
– Никогда не задумывался над этим, но ты очень верно подметил, сынок.
– Более того, – продолжил капитан, – мне не нравится, что мои солдаты зависят от техники, которая даже думает за них. Хотя сам я почти постоянно пользуюсь компьютером, но по‑прежнему всякий раз, когда принимаю важное решение, полагаюсь не на машину, а на собственный разум.
– И что же ты предлагаешь?
– Я хочу провести тренировочный курс, чтобы ознакомить каждого подчиненного мне легионера с самыми разными неприятностями, которые исходят от различных форм жизни, наблюдаемых в этом районе. Но чтобы сделать это… – Шутт немного поколебался, затем глубоко вздохнул и быстро продолжил: – Мне придется выключить все эти устройства, чтобы мои легионеры в своей работе полагались только на результаты собственных наблюдений и выводов. Но при этом что‑то может произойти, могут пострадать шахтеры, вот я и хочу получить твое одобрение, как главы синдиката, нанявшего нас, прежде чем заниматься подобными экспериментами.
– Черт возьми, – сказал Даниелс, – у меня никогда не было таких проблем, хотя, как я теперь понимаю, рано или поздно они должны будут возникнуть. Однако никакой серьезной опасности здесь нет. Я уже говорил, все это сделано лишь для того, чтобы успокоить людей, а не для чего‑то еще. Раньше мы работали без всяких сканеров или охраны, это потом уже люди стали настаивать на использовании достижений цивилизации. Так что можешь спокойно проводить свои тренировки. Я позабочусь, чтобы шахтеры знали, что происходит на самом деле.