Соленый волк
Максим усмехнулся. Драбова всего лишь выловили из воды, Василиничева не сказала, живого или мертвого. А Горошников уточнять не стал, как будто знал, что из воды могли поднять только труп. И спрашивал он в свое время о Драбове, может, для того и снял Василиничеву, чтобы вызнать о нем побольше. И до нее, похоже, стало доходить, что их знакомство не случайное.
«Ты лучше на меня батон покроши… Что там у тебя пожевать?»
Разговор переключился на курник, который Людмила испекла сегодня утром, а затем парочка перекочевала из гостиной на кухню. Там находился второй «жучок», но Максим разговор слушать не стал. Он взял тонкий, пластинчатой формы GPS‑трекер, вышел из машины и, пошатываясь, с глупым выражением лица направился к «Чероки».
Он прошел рядом с машиной, поэтому смог заглянуть в салон через затемненное окно. И никого не увидел.
Павлов остановился возле багажника, оставаясь с правой стороны машины, отжал пальцами верхний край накладки под задний номер и вставил трекер в зазор. Маячок зашел плотно, накладка, прижимая его, не оттопырилась.
В надежде, что его не заметили, Максим взял обратный курс, вернулся в машину. Там и услышал голос Горошникова.
«Что, совсем мертвый?»
Максим облегченно вздохнул. Судя по тону, Гена и не догадывался об установленном под номером маячке.
«Даже еще мертвее. Больше недели в воде пролежал».
«Видела труп?»
«Ну да, прошла мимо, глянула. Спрашиваю кто, а там сержант, Драбов какой‑то, говорит».
Максим усмехнулся. Хорошо у местных служба налажена, особенно работа с населением. Спросили – ответили, а тайна следствия пусть пока в сторонке постоит.
«А я как знала, что это Никита! Он же как уехал тогда в Москву, так и пропал!» – распаляясь, проговорила Людмила.
«Когда тогда?»
«Ну, я же говорила тебе, что Никита в Москву едет!»
«Рано утром?»
«Рано утром!»
«Зачем ты мне это говорила?»
«Так ты спросил…»
«Ничего я у тебя не спрашивал!» – отрезал Горошников.
«Ну как же не спрашивал?…» – опешила Василиничева.
«Да я‑то спрашивал так, от нечего делать. А менты зацепятся, еще подумают на меня».
«Я как‑то не подумала».
«Ты же с женой Драбова дружишь?»
«Да».
«Менты к тебе придут…»
«Уже приходили».
«И что ты сказала?» – голос у Гены завибрировал от внутреннего напряжения.
«Про тебя?… Про тебя ничего… Да он больше мною интересовался…»
«Кто, мент?»
«Молодой еще, между прочим, парнишка! А как смотрел на меня, как смотрел!..»
«А ведь я тебя убить могу!» – голос у Горошникова звучал зловеще.
«Как это – убить?»
«Очень просто. Чтобы ты по парнишкам не шлялась!»
«Да ладно тебе, я же без всякой задней мысли…»
«Все твои задние мысли только для меня, поняла?… Но ментам об этом не говори. Ничего про меня не говори. Я же говорил тебе, что у меня судимость. Меня сразу заметут».
«Да я не говорила».
«И адрес мой не называла?»
«А я знаю, где ты живешь?»
«А номер машины?»
«Да не говорила я ничего!»
«Смотри, мне проблемы не нужны. Если вдруг ляпнешь, я тебя убью… Из ревности».
«Не надо из ревности. Никак не надо!»
«Ну, тогда держи язык за зубами… А пирог у тебя вкусный… Кстати, а почему курник?»
«Так с курицей же».
«А если вместо курицы язык будет, как такой пирог назовут?»
«Не скажу я никому ничего!»
«Ну, вот и умница!»
С чая на что‑нибудь покрепче Горошников переключаться не стал. Управился с пирогом, сказал Василиничевой на прощание пару слов и вышел из дома. Максим еще только собирался звонить Стасову, а он уже садился в машину.
Преследовать автомобиль, оснащенный маячком, одно удовольствие. Максим дождался, когда «Чероки» вырулит на проспект Дзержинского, только тогда тронул свою машину с места.
Волговодск город, в общем‑то, молодой. Максим читал о нем, смотрел фотографии, кое‑что уже увидел воочию. В советское время, уже после войны, в этих местах обнаружили весьма солидные месторождения апатитов, которые обычно водились за полярным кругом. Сразу же стали строить завод по производству фосфорных солей и удобрений. Место отличное – река, автомобильные и железнодорожные магистрали. Производство требовало много электроэнергии, а неподалеку на Волге запускали в работу новую гидроэлектростанцию. И, главное, источник сырья прямо под боком. В общем, стройку развернули огромную, и комбинат поставили, и целый город под него.
Город изначально застраивался многоэтажными домами, со временем появился и разросся частный сектор. Проспект Дзержинского тянулся через весь город и соединял жилые микрорайоны и частный сектор. Максим уже выехал на мост с видом на высотные здания, когда перед ним выскочил гаишник и махнул своим жезлом.
* * *
Калитка открылась легко и с улицы, во дворе никого, на столе под навесом стояла пластиковая бутылка с остатками пива, тарелка с рыбной нарезкой, флешка, телефонная гарнитура. «Форд Фокус» Павлова куда‑то пропал вместе с хозяином.
– Уехал Макс, – сказал Стасов.
И в это время зазвонил телефон в его руке. Егор ответил, выслушал Макса и только тогда посмотрел на Артема.
– Макс на какого‑то Горошникова вышел. Говорит, что Василиничева с ним путается. И слила ему Драбова.
– И где Макс?
