Сопротивляйся

Мне нужно вернуться через час или два, иначе Машка откусит мне голову.

– В триста первой… – машу рукой на лестничный пролет, напротив которого мы стоим.

Все время, пока идем до Машкиной комнаты, я чувствую за своей спиной его присутствие. Шурша курткой, он одевается на ходу и, когда выхожу из комнаты, одетая в новенькое пальто с меховым воротником, которое подарили на день рождения родители, вижу, что он ждет меня, пристроив к стене свое мощное плечо.

Машкина соседка закрывает за мной дверь, поворачивая замок, а Руслан прогуливается глазами по моим ногам, обутым в кожаные сапоги до колена, вверх по пуговицам пальто и останавливается только тогда, когда его взгляд добирается до моего лица.

Мне под кожу будто запустили фейерверк.

Я вдруг понимаю, что он смотрит на меня вообще небезобидно. Я даже не уверена, что на меня когда‑то вот так смотрели парни. Оценивающе.

Пусть смотрит.

Мне не жалко.

У меня «ноги от ушей», как любит выражаться моя мама.

– Готова? – отталкивается от стены.

– Да, – пожимаю плечом и нахлобучиваю на голову шапку.

Руслан надевает свою – черную и обтягивающую, которая сильно ему идет.

С каждой минутой он кажется мне все красивее и красивее, я замечаю то, чего не видела раньше. Что нос у него крупноват, как и губы, но все вместе это выглядит отлично.

На улице октябрьский туман и промозгло, но я не успеваю убрать руки в карманы, потому что моя ладонь вдруг оказывается в большой и сильной руке парня, с которым мы познакомились двадцать минут назад!

Поймав мой взгляд своим, как ни в чем не бывало дергает меня за руку, заставляя сбежать вслед за собой с крыльца.

Его кожа немного грубая и теплая. Не знаю, почему не сопротивляюсь. В любом случае на мою покладистость он отвечает тем, что сплетает наши пальцы в замок и медленно ведет меня вдоль общежития в сторону проспекта.

– Ты не из города? – смотрю на мокрый асфальт, к которому тут и там приклеились желтые кленовые листья.

– Из Московской области, – отвечает Руслан.

– Ого, – удивленно посмеиваюсь. – И как тебя сюда занесло?

По сравнению с ним я провинциалка, и в моей голове идет резкая перестройка первого впечатления, но даже на первый взгляд он не показался мне простаком, даже несмотря на свою потрепанную обувь и одежду.

– Здесь обучение дешевле, – отвечает Руслан.

– Ясно, – бормочу.

– Хочешь чего‑нибудь? Мороженое‑пироженое?

– Нет, я поужинала.

– Тебе есть восемнадцать? – спрашивает он.

– А что? – смотрю на него, с издевкой выгнув брови. – Если нет, вернешь меня обратно?

Он улыбается.

Уголки уезжают вверх, отчего подбородок чуть меняет форму, и это… кошмарно ему идет.

Ему идет улыбка.

– Нет, – посматривает он на меня. – Если нет восемнадцати, я подожду.

Это заявление заставляет гореть мои щеки.

Чего он собрался ждать, совершенно понятно, и этот подкат настолько волнующий, что я краснею, как дурочка.

– А если есть? – смотрю на него все с той же издевкой.

– Если есть, значит, ждать не придется, – выдает он.

Эта очевидная игра слов, и, чтобы на нее ответить, мне приходится сначала оценить нахальный подтекст. Такой же нахальный, как подтекст его предыдущего заявления.

Кусаю губу, очерчивая взглядом четкий профиль Руслана.

– Извини, – довольно прищуриваюсь. – У женщин про возраст не спрашивают.

На его лице ухмылка, в его глазах пляшут черти, а у меня в венах карнавал, потому что я его уделала.

– А тебе сколько? – интересуюсь тут же.

– Двадцать один, – смотрит перед собой, медленно раскачивая наши руки.

На тротуаре, по которому мы двигаемся, попадаются редкие прохожие, а транспорта в девять вечера стало в разы меньше.

– Тебе у нас нравится? – поглядываю на него.

– В городе?

– Угу.

– Больше да, чем нет. Город разрастается, значит, у меня будет работа.

– Планируешь здесь остаться?

– Пока не знаю.

Мы замолкаем, какое‑то время двигаясь молча. Только сейчас обращаю внимание на то, что мы идем в сторону подземного пешеходного перехода, и направление выбираю не я. В любом случае я не против перейти дорогу.

– Ты с иняза? – спрашивает Руслан расслабленно.

– С чего ты взял? – чуть возмущаюсь я.

У меня что, это на лбу написано?

– Интуиция.

– Да, – отвечаю, выждав пару секунд.

– Золотая молодежь? – бросает на меня насмешливый взгляд.

– Мой отец – полковник, – сдаюсь, ведь я действительно «золотая молодежь».

Мать вышла замуж по переписке. Тогда еще за капитана, кажется, и у нее уже была я. Так что мой отец мне не родной, но роднее его отца быть не может.

Присвистнув, Руслан интересуется:

– Он за тобой с дробовиком не ходит?

– Нет, – смеюсь. – Твое хозяйство в безопасности.

– Мое хозяйство? – повторяет с легкой улыбкой.

В моей груди что‑то екает, когда ловлю его взгляд.

Остановившись посреди парковой дорожки, Руслан подтягивает меня к себе и, выпустив мою ладонь, сжимает рукой талию.

Кладу руки на его плечи, глядя перед собой, то есть на его губы, которые прямо на уровне моих глаз.

Я перестаю дышать, сглатывая слюну.

– Что будем делать? – спрашивает низким голосом. – Я хочу тебя поцеловать.

Мои колени превращаются в желе.