Тайна последнего командора

Жак де Шаллан не входил в члены ордена Храма, как де Вилье, но он не один раз помогал другу в тайных делах ордена и не один раз участвовал в сражениях вместе с Жераром де Вилье. Правда, он никогда не был в Святой земле, но во Франции и во всей Европе хватало вооруженных конфликтов. Не так давно оба рыцаря участвовали в войне во Фландрии, хотя из‑за небольшого ранения Жак не смог принять участие в крупном сражении при Куртре, в котором армия французского короля потерпела сокрушительное поражение. Доставленное письмо де Вилье, с одной стороны, нарушало все планы Жака на ближайшее время, а с другой стороны, он этому был даже рад. Слишком уж засиделся он в родных пенатах. Настоящему рыцарю‑воину нельзя долго быть без войны, он тогда ржавеет, как лежалая подкова. Правда, как заноза в сердце сидело расставание с возлюбленной Симоной Минарди, но ведь они оба подспудно понимали, что их мирное счастье не может продолжаться слишком долго. Рано или поздно Жака позовут его ратные дела. Жак велел оруженосцу Северино срочно седлать коня и, заехав ненадолго в Фенис, чтобы перекусить и переодеться, он поскакал в Аосту к своей Симоне, задолго до назначенного времени свидания. Перед отъездом Жак дал четкие инструкции Северино по сбору всего необходимого имущества и вооружения в дорогу. В Париже у Жака была своя квартира, поэтому Северино получил распоряжение взять только провизию на время пути и минимум необходимых вещей. Так было нужно сделать, чтобы не обременять себя вьючными лошадьми или мулами, а путешествовать налегке, только на двух верховых лошадях. Примерно, через час, де Шаллан был уже в Аосте и он подъехал прямо к дому Минарди. Это было настолько неожиданно и нетипично для того времени, что вышедшая из дома, ему навстречу Симона, очень растерялась и ее щечки покрылись легким румянцем смущения.

– Жак! Чем вызван Ваш столь неожиданный визит,– поглядывая на высыпавших из дома домочадцев и, в то же время, понимая, что произошло что‑то неординарное, спросила Симона. Ведь раньше Жак никогда не приезжал к ее дому, тогда это было не принято.

Жак слез с коня, опустился на одно колено, не стесняясь, взял руку Симоны в свои руки для легкого приветственного поцелуя. Тихонько, чтобы могла слышать только его возлюбленная, произнес:

– Дорогая Симона, мы не сможем сегодня вечером встретиться с тобой у церкви Сант‑Орсо. Дело в том, что мне доставили пакет, и я срочно должен выехать в Париж по какому‑то очень важному делу.

– Жак! Мне очень жаль!– проговорила Симона, едва сдерживая слезы.

– Ничего, любимая! Я постараюсь быстро вернуться домой, чтобы потом навсегда соединить наши сердца!

– Я буду ждать тебя, Жак! Сколько бы для этого не потребовалось времени.

К молодым влюбленным подошел отец Симоны, поклонился Жаку, как члену уважаемой семьи и пригласил его зайти в дом.

– Я очень благодарен Вам, синьор Минарди за приглашение, но я не могу им воспользоваться, так как через два часа я должен быть уже на пути в Париж.

– Мы всегда рады видеть Вас, сеньор де Шаллан в нашем доме, да и у Вас, как я вижу, к нему притяжение довольно большое, – произнес Минарди, искоса посмотрев на дочь.

Симона прямо зарделась до самых ушей и стояла, скромно опустив голову. Жак поблагодарил сеньора Минарди за теплые слова, еще раз поцеловал руку Симоне, а когда она пошла, проводить его «до калитки», тихонько произнес:

– Жди меня! А я буду любить тебя вечно!

– Я навек Ваша, Жак! Не забывайте меня!– произнесла Симона и не смогла сдержать слез.

Так они и расстались, не зная, когда им судьба позволит встретиться вновь, да и позволит ли встретиться?

По прибытии в замок Фенис, Жак увидел, что Северино исполнил все его распоряжения в наилучшем виде. Их ждали уже полностью подготовленные к дороге жеребцы с заполненными седельными сумками, а Жака ждала в замке его походная амуниция и оружие. Ему осталось только попрощаться с братьями и родителями, выразившими искреннее огорчение по поводу его спешного отъезда. Вскочив на коня, младший из семьи де Шалланов, тронулся в путь. Тут же сделал то же самое, его верный оруженосец Северино.

Путь двум молодым людям предстоял не близкий. Им надо было подняться в горы до перевала, держась, все время, левее горы Монблан, затем спуститься по северному склону Альп и выйти на дорогу, ведущую в город Лион. От Лиона шел уже оживленный тракт на Париж. Вопреки предположениям, никаких серьезных трудностей для двух молодых, но уже опытных и сильных мужчин, этот путь не представил. Уже 3 ноября они въезжали в Париж на своих жеребцах. Прибыв на собственную квартиру, пока Северино выгружал и разбирал вещи, Жак узнал, что его с утра, в таверне напротив, дожидается посыльный от Жерара де Вилье. Де Шаллан перешел улицу, а из таверны вышел человек в черном плаще с нашитым на нем крестом и представился сержантом ордена Храма Лацио Бальбоной.

– Месир де Шаллан, мне поручено проводить Вас в Тампль, столь быстро, как только вы сочтете возможным.

– Сержант, я готов выехать сию же минуту,– последовал ответ молодого рыцаря.

Жак много раз видел массивное семибашенное главное здание парижского Тампля. Четыре огромные круглые башни‑бастионы по углам здания. Две башни, также круглые, в длинной части фасада. Все эти башни заканчивались конусообразными куполами‑крышами, а в середине строения был еще большой четырехугольный купол центральной части здания. На каждом куполе располагались шпили, на которых развивались треугольные флаги – штандарты ордена. Здание Тампля было очень высокое и, подходя к нему, человек испытывал какой‑то неизъяснимый трепет и даже, подчас, непонятный ему страх. Тампль – это не только упомянутое центральное здание, это целый комплекс орденских зданий и строений, обнесенный массивной каменной стеной. Глядя на этого архитектурного монстра, на ум приходит мысль, что если бы было нужно брать его штурмом, то с этой задачей не справилась бы ни одна, даже самая обученная, армия в мире.

Жак никогда не был внутри этой цитадели храмовников, он ведь не являлся членом ордена, поэтому, он испытывал некоторое волнение, впервые входя в это священное для ордена Храма здание. Ему показалось, что вход как‑то не очень сочетался с мощью самого здания, так как, вход в здание представлял собой небольшую пристройку, состоящую из деревянного строения с входной дверью и тремя небольшими окнами. Войдя же в эту дверь, Жак увидел еще одну, но уже массивную металлическую дверь, которая могла выдержать любой штурм, и он понял, что это и есть настоящий вход в Тампль.

Командор Жерар де Вилье ожидал его в своем кабинете на втором этаже здания. Он по‑приятельски поприветствовал Жака:

– Здравствуй, мой дорогой друг! Как я рад снова тебя видеть! Извини, что посмел отвлечь тебя от домашних дел, но мне, очень нужна твоя помощь.

– Я так же рад видеть тебя, Жерар, в добром здравии!– ответил на приветствие друга де Шаллан,– и хочу заверить, что кроме двух прекрасных глаз, меня в Аосте, поверь, ничего не держало.

– Узнаю старого друга! Ты, как всегда влюблен. Признайся, ведь именно из‑за «прекрасных глаз», ты так и не вступил в наше братство?

– Ну, не только из‑за них. Есть много причин, по которым я не считаю возможным для себя стать рыцарем ордена Храма. Впрочем, я отношусь с огромным уважением к ордену, а тебя, даже не будучи членом Вашего ордена, я считаю своим братом!– Жак пристально посмотрел на друга и добавил,– можешь смело располагать моим временем, а если понадобится, то и жизнью. Я никогда не предам тебя, а значит и интересов твоего ордена.