Танго смерти – 2. В Буэнос-Айресе
– Дон Хосе просил передать – он связался с людьми, которые… решают такие вопросы. Они ответили ему, что таких вопросов ни с кем из русских они не решали.
А вот это уже интересно…
– Они могли солгать дону Хосе?
– Это бы им дорого обошлось, и они это знают.
Я чуть замедлил шаг.
– Может быть, со стороны покупателей были не русские… скажем, испанцы.
Цви снова покачал головой.
– Когда речь идет о такого рода поставках, никто не торгует вслепую. Нельзя просто так прийти и попросить продать полтонны. За такую просьбу тебя сочтут агентом под прикрытием и отправят к рыбам.
– Мексиканцы? Венесуэльцы?
– Никто не мог продать в обход людей, у которых спросил дон Хосе.
– Цви… как же тогда в нашем посольстве оказалось четыреста килограммов?
– Я не знаю. И дон Хосе не знает.
Цви помедлил.
– Но я лично – дам вам один совет.
– Какой же?
– В Испании – есть место под названием Золотой берег. Коста Дорадо. Там живет синьор, который известен как Дэвид Бернштейн. Очень богатый синьор. И очень скрытный. У него так же есть квартира в Мадриде, он в последнее время часто проводит время в столице. Поговаривают, что он никакой не Дэвид. Скорее Давид.
– Вот как?
– Да. И дела у него в последнее время – идут все хуже и хуже. Настолько, что он ищет, кто бы ему оказал помощь. Против его врагов, которые почти добили его.
…
– И если ему оказать помощь, то он может в благодарность рассказать много чего интересного…
Ну… на безрыбье и рак рыба. Похоже, дон Хосе не может говорить всё…
Но наводку – Цви мне дал.
Удмурт. Монтевидео – Буэнос‑Айрес – Мадрид. 04–07 марта 2018 года
То, что случится с нацией, будет интегралом того, что каждый из нас взял на себя
Мераб Мамардашвили
Бешеной собаке – семь верст не крюк.
Из Буэнос‑Айреса в Мадрид был прямой рейс, как и во все латиноамериканские города. Памятник когда‑то бывшей империи.
В самолете я выбрал несколько книг из онлайн‑библиотеки – в основном французские философы – и читал их. Это не чтение, это отрава для души, я знаю. Но читать что‑то легкое не хотелось.
А вообще – весело. Новость последнего часа – в Великобритании отравили неизвестным веществом бывшего сотрудника ГРУ, ставшего предателем, Сергея Скрипаля и его дочь. Они госпитализированы в тяжелом состоянии, госпитализирован так же и полицейский, который их нашел. На место вызвали бригады дезактивации. Подозревают Россию, хотя пока нет ни понимания, что произошло, ни мотива. Хотя нет, мотив есть, только не совсем такой, если вглядеться. В России выборы восемнадцатого числа и на них побеждает совсем не тот кандидат, которого хотел бы видеть Запад. Вот и валятся провокации как из мешка – Родченков, затем кокаин, теперь вот – это. Цепочка выстраивается красивая – Россия применяет допинг, Россия торгует наркотиками, теперь Россия убивает в западных городах.
Это кстати, свое название имеет – особый период. Предвоенное положение, один из признаков которого – резкое количественное и качественное нарастание провокаций со стороны противника. Задача – сформировать общественное мнение, убедить простого западного обывателя в том, что война против России, неважно какая – горячая и холодная – важна и нужна. Правда, ни те, кто убеждает, ни те, кого убеждают – не представляют себе, что такое война.
Я то, например, представляю. И многие в России представляют. Я своими глазами видел расхлестанный снарядами Грозный, где на каждом шагу поджидала смерть. И многие это видели. А в той же Великобритании, которая сейчас вне себя от возмущения, война – это что‑то вроде битвы против орков на экране телевизора. Представить себе руины собственного дома или улицу, полную вдов и сирот, – они не могут.
Хреново все. Очень хреново. Все сильно похоже на Европу образца 1913 года – семьдесят лет без войн, и люди забыли что‑то. Ввалились в самую страшную в истории человечества войну – а по сочетанию кровавости и бессмысленности эта война страшнее ВОВ – и даже на секунду не подумали. Потом… потом надо читать великих… того же Ремарка, Цвейга – чтобы понять, как это было. Цвейг пишет про одного священника с санитарного поезда… он не мог соборовать умирающих, потому что кончился елей. И морфий тоже – кончился. Вот он тогда и сказал – я никогда не мог себе представить, что человечество способно на подобное преступление.
Хреново все. Очень хреново. Но это не значит, что каждый из нас не может что‑то сделать, чтобы ужас не вернулся. Окажись в нужном месте и в нужное время. В новом Сараево. Схвати за руку убийцу, пока он не свершил свое зло.
То, что случится с нацией, будет интегралом того, что каждый из нас взял на себя…
…
В Мадриде у меня никого не было. Но это не значило, что здесь нельзя работать.
Первым делом я навестил частного детектива. Точнее – детективное агентство. Называется «Монополия», существует с 1962 года, предлагает стандартный набор услуг – «пробить по базам» делового партнера, последить за ребенком, не покупает ли он наркотики, собрать доказательства неверности супруга для развода, найти пропавшего человека или вещь. В отличие от меня, у него есть легальное право собирать информацию о ком угодно, и доступ к базам данных. Я заказал сбор информации о Дэвиде Бернштейне, предъявив визитную карточку и сказав, что собираюсь заключить с ним договор об оптовых поставках вин из Аргентины. Надо пробить партнера, что на него есть. Со мной заключили стандартный договор и взяли задаток.
Потом я поехал селиться.
…
