Танго смерти – 2. В Буэнос-Айресе

Бернштейн оказался на берегу с тремя телохранителями. Автоматы Застава‑21 – для Европы серьезная круть. Скорее всего, сербы или хорваты.

– Руки.

Я не стал говорить, русский я или нет – для сербов это плюс, для хорватов – минус, а говорят они похоже.

Свет фонаря осветил мне лицо и погас

– Какого черта?

– Кто вы?

– Я же сказал, я от дона Хосе. Если вам не нужна помощь, я просто уплыву и все. Но я приплыл не для того чтобы мне тыкали автоматом в лицо…

…

– Я тот, кто вытащил племянника дона Хосе из Одессы. Слыхали?

Берштейн недолго размышлял.

– Оставайтесь здесь, – сказал он охранникам.

И полез в лодку

…

На арендованной лодке я провел Бернштейна вниз, в каюту. Он попросил не зажигать свет, и я его просьбу уважил.

– Вы русский?

– Не совсем.

– А говорите как русский.

– Я эмигрант.

– Вот как?

Бернштейн щедро плеснул виски в бокал.

– И я эмигрант. И как – нравится на чужбине?

Я пожал плечами.

– Нормально. Если не ленишься, можно жизнь сделать.

– А вот меня все достало… – Бернштейн быстро перешел на «ты». – Знаешь, мы в свое время уезжали и думали, что бежим из надоевшей нам страны в какой‑то лучший мир. Более справедливый, более богатый, более … нормальный, что ли. Но вот сейчас – я понимаю, что мы бежали от самих себя. А от себя не убежишь. И наше дерьмо – всегда с нами…

Так. Это уже не интересно.

– Мистер Бернштейн, – я поставил свой бокал, – я не психоаналитик.

– Да, да… – Бернштейн допил свой. – Что вам нужно?

– Видите ли, мистер Бернштейн, – сказал я, – я не сказал, что работаю на дона Хосе. У нас скорее общие интересы.

– Вот как? Ну, я это уже понял – иначе вы бы меня мистером не называли.

Я про себя подумал – теряю квалификацию. Ошибка и грубая.

– Я сейчас работаю на российское правительство, – открыл карты я.

– Даже так…

– Вы смотрите телевизор, мистер Бернштейн. Скандал с переправкой наркотиков из Аргентины. Мы бы хотели разобраться в этом деле. И закрыть канал. А что‑то мне подсказывает, что вы знаете организаторов этого дела.

– А если не знаю? – сказал Бернштейн.

– В таком случае я просто доставлю вас обратно на берег. Живите дальше вместе со всеми вашими проблемами.

Бернштейн налил еще виски.

– Скандал у ворот вчера с полицией вы устроили?

– Да.

– Как?

– Сказал, что они бутылку на дорогу бросили.

– Ловко…

…

– Если я вам все расскажу, что вы сделаете с этими людьми?

– Я не решаю такие вещи…

– Да? Ну, ладно…

 

Слон. Буэнос‑Айрес. 04–07 марта 2018 года

 

Посольство России в Аргентине располагалось совсем недалеко от американского, на улице Родригеса Пеньи, это совсем рядом с главным вокзалом столицы – Ретиро. Вокзал – отличное место для неофициальных встреч: много народа, постоянное движение, повышенное внимание полиции, что не помогает, а затрудняет слежку. Именно поэтому Слон назначил встречу резиденту ГРУ в Буэнос‑Айресе именно на вокзале. Точнее, не на вокзале, а в одной из электричек, идущих в пригород.

Покупая билет, Слон поразился его дешевизне – дешевле, чем в Москве, а увидев электричку, поразился, что кто‑то вообще выпустил в рейс это чудо. Электричка была старой, грязной, часть дверей вообще не закрывалось, причем сделано это было нарочно – чтобы в пути вагон продувало. Пара вагонов была без сидений – специальные для велосипедистов, они так на велосипедах и ехали…

Резидент появился вовремя, Слон сразу понял – толку от него будет мало, но, похоже, малый старательный. Он нервно осмотрелся и зашел в вагон. Слон зашел следом. Электричка, точнее дизель‑поезд – тронулся…

Соблюдать меры предосторожности было бессмысленно, Слон это понял сразу. Вагон был набит людьми, как сельдями в бочке, кто‑то открывал дверь и высовывался, гарцуя перед своими друзьями и рискуя свернуть себе шею, шум стоял такой, что надо было кричать, чтобы услышать собеседника. Потому Слон протиснулся поближе к молодому парню, который пришел навстречу, прокричал ему в ухо:

– Виктор?

Парень обернулся.

– Да. А вы…

– Выбери место, где можно выйти. Я выйду за тобой…

…

Виктор вышел почти сразу – еще в черте аргентинской столицы. Кругом была застройка, напоминавшая Москву времен Лужкова, было грязно и шумно, толпился народ. Прямо по рельсам – бегали крысы, подбирая выброшенные прямо на рельсы пищевые отходы. Такое ощущение, что люди здесь не знали смысла слова «субботник», и грязь тут копилась несколько лет…

За ними вышло много народа, но все разошлись. Слон соскочил с поезда в последний момент, подошел к парню – который, кстати, неплохо со своей майкой вписывался в окружающий пейзаж.