Тауэрэл. Наваждение Ворона

Она опять не сказала ни слова, только поразмыслила пару секунд и тихонько кивнула, не сводя недоверчивого взгляда со своего пленителя. Такое поведение не внушало особого доверия, но мальчонка, будучи сыном Лорда не мог не подчиниться собственному слову. Он боязливо отнял ладони от запястий ребёнка и осторожно пересел на траву, оставаясь готовым к любому неожиданному выпаду. Но того не последовало. Черноволосая бестия приподнялась и уселась на траве, после чего откинула свалянный локон со лба и утёрла нос рукавом рубашки, добавляя тем самым ещё больше пыли на своё и без того заляпанное личико.

Мальчонка наблюдал за тем, как она достала из‑за спины мешок и принялась осматривать содержимое. Им оказались яблоки и груши из сада, а также ягоды и всё те же недозрелые сливы, которыми она так мастерски пользовалась вместо снарядов.

– Как тебя зовут? – спросил он осторожно, заметив, как девочка дёрнулась от одного только звука его голоса.

– Виола. – буркнула она сквозь надутые губки.

Теперь, когда мальчик видел её перед собой, он не мог испытывать к ней злобы. Маленькая и щуплая, она едва ли могла быть угрозой. Но также он не испытывал к ней жалости, несмотря на её потрёпанный вид. Единственное, что он чувствовал так это неподдельный интерес, а потому не преминул спросить:

– Ты сюда вплавь добралась?

Девочка угрюмо кивнула.

– Ты живёшь в городе?

– Я живу где хочу. – гордо заявила она, смиряя мальца бесстрашным взглядом.

– Родители позволяют тебе жить на улице? – удивился он.

– Ну ты и олух! – выпалила девчонка в ответ, затягивая мешок поплотнее и поднимаясь на ноги.

Он хоть убей не понимал, что вызвало такое раздражение в его собеседнице, но ещё никогда в жизни с ним никто так не разговаривал. Даже его брат, Димитрий, держался с ним как подобало отпрыску Лорда.

Заметив, что Виола направилась к кустам терновника, он торопливо поднялся на ноги. Ведь за кустами был обрыв, а это значило, что его новая знакомая собиралась покинуть его.

– Эй, стой! – выкрикнул он, но она уже скрылась из виду.

Не раздумывая, он бросился следом. Кто же знал, что она рассчитывала на это и спрятавшись за кустом выставила ногу? Мальчик, запнувшись, кубарем покатился по земле, прямо в ледяную воду озера.

Не ожидав такого поворота событий, он и опомниться не успел как уже шёл прямиком к каменистому дну. В панике неопытный пловец принялся дёргать руками и ногами, но казалось, ничто не было в состоянии вытянуть его из зябких когтей, утягивающих его вниз. Зажмурившись, он мог сосредоточиться только на том, чтобы не сделать до боли желанный вдох.

«Я умру? – задался он вопросом. – Умру по вине чумазой девчонки?».

Собрав остатки воли в кулак, он сделал последнюю отчаянную попытку подняться на поверхность, но, к сожалению, та с треском провалилась, как и предыдущие. Его тело обмякло. Перед глазами замелькали воспоминания, ни одно из которых не было особо значимым или по меньшей мере успокоительным.

«Я и вправду умираю…» – решил мальчонка.

И он был бы прав, если спустя пару мгновений тонкие пальчики не обхватили бы его плечи и не потянули вверх. Как только его голова поднялась на поверхность, он открыл глаза и встретился с полным тревоги, зелёным взглядом воровки. Кашель вырвался с силой из его горла прямо ей в лицо, заставляя девочку зажмуриться и чуть не выпустить его из своих рук. Перехватив его за шиворот, Виола принялась грести изо всех сил к уступу, с которого малец только недавно упал.

– Держись за камни! – приказала она и принялась штурмовать выступ.

Как только она справилась с этой нелёгкой задачей, то перегнулась и протянула ладонь незадачливому знакомому. Тот ухватился с такой силой, что её личико скривилось, но несмотря на это она упорно тянула мальчика на себя.

Запыхавшийся, он повалился на траву, как только его ноги коснулись твёрдой земли, и благодарный, что испытанный им ужас был позади, прикрыл глаза.

– Олух! – услышал он визгливый голос, приправленный спёртым дыханием.

– Это я‑то олух? А зачем ты подножку мне сделала? – возмутился он до глубины души.

– А откуда я могла знать, что ты не умеешь плавать? Ты же живёшь посреди озера!

Логика Виолы была железной. Спорить с ней было бы тратой времени, а потому мальчишка только и мог, что пожать плечами.

– Вот потому и олух! – добавила она деловито, выжимая воду со своей прилипшей к телу рубашки.

– Меня, вообще‑то, Данте зовут… – проворчал мальчик, усаживаясь прямо, как подобало наследнику.

Виола только промычала в ответ. Казалось её абсолютно не беспокоило ни то, кто он, ни тем более его имя. Всё её внимание было сосредоточенно на одежде. Но тем не менее Данте решил продолжить:

– Я младший сын Лорда Тауэрэла. Наследник обширных владений и несметного богатства.

– Мгм…

– Я очень важен!

– Мгм…

– Конечно, мой старший брат будет новым правителем, после отца, но я тоже займу хорошую должность!

– Мгм…

Безразличие к тому, что он говорил было очередным ударом под дых. Малец свёл брови на переносице, как это делали взрослые, когда ругали его и выкрикнул:

– Ты так и будешь молчать? Я же с тобой говорю!

– Да поняла я! – выпалила в ответ девочка. – Только вот скажи мне, какой прок от тебя сейчас? Ну будешь ты богатым и властным, а сейчас то что? Ты, олух, даже плавать не умеешь! В ножнах держишь деревянный меч! От девчонки отбиться не в состоянии! Позорище!

В который раз, Данте окинул ребёнка оценивающим взглядом. Трудно было понять сколько ей лет. Худенькая на пять, ростом на шесть, а слова, что она говорила, походили на речь Димитрия. Пристыженный, он не знал как ответить на её тираду. В словах мерзавки было столько правды, что из его глаз покатились горячие слёзы.

Услышав, как он шмыгнул носом, Виола наконец обратила своё внимание на расстроенного ею мальчугана. Ей стало неудобно оттого что довела его до слёз, а потому, она сделала то, что как ей казалось могло развеять его грусть. Она покопалась в своём мешке и протянула ему красное, спелое яблоко. Такое же как то, что он так и не успел надкусить.

– Вот. Не хнычь. – тихо произнесла она.

Данте грустно улыбнулся её жесту и принял протянутое ему яблоко с лёгким поклоном, отчего Виола захихикала.

– Ты чего? – удивился он её веселью.

– Ну ты даёшь… Это же всего лишь яблоко. Причём украденное из твоего же сада. А ты кланяешься за него.