Теория выбора и случайностей. Часть 2. «Кто есть кто, или Долой маски!»

Ксения ощутила, как на глаза наворачиваются слёзы, и собралась было что‑то сказать, но он ей не дал, продолжив:

– Не переживай из‑за него. Если так вышло, значит, это было нужно! У нас в Обществе Дьявола не верят в случайности, поэтому всё получилось, как должно было получиться. Забудь и не переживай больше. Ты ни в чём не виновата. Ты не сделала ничего плохого.

– Но… – она запнулась из‑за слёз, которые душили её, – … говорят, что это убийство. У него уже могла быть душа.

– Даже если она и была, это ничего не меняет. Ты не виновата. Ксюша, ну разве было бы лучше, если бы ты отдала его в детдом? Или если бы вы выживали? Если бы вы оба были несчастны. Разве ж это гуманнее? Кому от этого было бы лучше?

– Никому, – жалобным тоном ответила Ксюша.

– Вот именно, – сказал он, обнимая её.

– Спасибо.

– Не за что. Хотел бы я помочь тебе… – Он вздохнул, а потом неожиданно развеселился. – Пожалуй, как это обычно говорится в книгах, я мог бы подарить тебе нового ребёнка взамен того!

Девушка нахмурилась и отчего‑то стала вырываться, подумав, что только это ему и нужно, как и всем остальным. Самойлов же обнял её ещё крепче, не давая вырваться, и рассмеялся.

– Да я же пошутил! Дурочка… маленькая дурочка…

Она мгновенно успокоилась и, когда подняла на него глаза, на самом деле ощущала себя маленькой и ничего не понимающей в этой жизни. Рядом с ним можно было быть слабой.

Миша ласково смотрел на неё, улыбаясь, а потом поцеловал в лоб и повёл дальше по дороге.

– Мы с тобой совсем совесть потеряли, – заметил он. – Про участок‑то забыли!

Ксения рассмеялась.

В обнимку они продолжили ходить по своей части участка. На улицах было тихо и пустынно – только собаки изредка перелаивались друг с другом, да ветер шумел.

Когда время стало подходить к часу ночи, вампирша и оборотень направились к тому месту, где договаривались встретиться с Лёвой и Настей. Тех ещё не было видно, и Миша с Ксюшей, остановившись, стали их ждать.

Самойлов повернулся к девушке, уткнувшейся носом в его пиджак. Незаметно для него она с удовольствием вдыхала запах его одеколона и его самого, которыми пиджак был пропитан насквозь.

– Ксюша, – тихо позвал он.

– Что?

– Можно я тебе позвоню?

Ксения улыбнулась:

– Позвони.

– А телефон свой дашь?

– Дам. У тебя мобильник с собой?

– Нет, дома оставил. У меня ручка есть! Правда, листочка нет…

– Не проблема, – отмахнулась она. – Давай ручку.

Михаил вытащил её из внутреннего кармана пиджака и протянул вампирше. Она решительно выхватила у него ручку, взяла его за левую руку и крупно написала свой номер на его предплечье.

Он улыбался. С детства он был правильным мальчиком и никогда ничего не писал на своём теле, потому что знал, что это нехорошо. Теперь же это доставляло ему удовольствие. Он чувствовал себя очень легко.

Ксюша закончила писать и протянула ему ручку. Миша прочитал цифры три раза и запомнил. Когда он поднял глаза, оказалось, что она внимательно и с улыбкой наблюдает за ним. Мужчина улыбнулся ей в ответ и положил ручку обратно в пиджак.

– Тебе в нём не теплее? – спросил он, кивая на пиджак.

– Теплее. По‑моему, моя куртка греет не лучше, чем он.

Тут она решила, что пора бы пиджак уже вернуть, и начала его снимать.

– Нет‑нет! – воскликнул Миша. – Не снимай! Тебе ещё всю ночь дежурить. Оставь. Я как‑нибудь потом заберу, – с улыбкой глядя ей в глаза, добавил он.

– Хорошо, – улыбнулась Ксения. – А ты не замёрз?

– Нет.

Они долго смотрели друг другу в глаза и не сразу заметили Лёву и Настю, направлявшихся к ним.

– Спокойная сегодня ночь, – сказала Анастасия, когда они приблизились. – Давно нам так не везло.

– Да уж, – согласилась Ксюша, по‑прежнему глядя Самойлову в глаза и будучи не в силах от них оторваться.

– Ой, а я смотрю, Миша тебя приодел! – хохотнула вампирша. – Я ведь говорила тебе: «Не надевай ты эту куртку!». Толку от неё никакого. Ну что, прощаемся? Спасибо вам, мальчики.

– Вам спасибо, – ответил Миша. – За хорошую компанию.

– Верно! – поддержал друга Лев. – Спасибо.

– Всего хорошего, – попрощалась Настя, беря под руку подружку.

– До свидания, – тихо и с улыбкой сказала Ксения, лишь мельком посмотрев на Курганова, но твёрдо и прямо поглядев в глаза Михаилу.

– До свидания, – так же тихо произнёс в ответ мужчина.

– Пока! – весело прокричал девушкам вслед Лёва и повернулся к другу.

Мишино лицо с тихой, смущённой улыбкой и мечтательными, блестящими глазами говорило само за себя.

– Мишка, – протянул Лев, – ты влип. Ой, как ты влип‑то!

Самойлов очнулся от задумчивости и посмотрел на друга своими светящимися глазами.

– Думаешь, это плохо?

– Не знаю. Нет, наверное. Не думаю. Она вроде хорошая девушка.

Михаил прерывисто и счастливо вздохнул. Курганов весело фыркнул.

– Пошли, Ромео, – сказал он, улыбаясь и обнимая Мишу за плечо.

Друзья пошли прочь: один – думая о той, в которую влюбился, а другой – радуясь и боясь за своего друга.

 

* * *

В воскресенье, часам к двенадцати, друзья собрались в полном составе в резиденции Дьявола. Все оживлённо беседовали поначалу, но постепенно Ангела, Волк и Федя стали внимательнее присматриваться к Мише и вскоре заметили, что с ним что‑то не так. Его глаза стали более живыми, яркими, да и всё лицо заметно поменялось: оно не было слишком уж серьёзным.

– Миша, ты – влюбился, – констатировал Жуков.

Все, кто ещё не пялился на мужчину, теперь посмотрели на него. Самойлов вздрогнул, огляделся и, смутившись от пристальных взглядов друзей, слегка порозовел.

– Это так заметно? – спросил он с робкой улыбкой.