Точка бифуркации. Повесть

А в начале третьего курса завертелась суматошная карусель под названием «Моя свадьба»! С будущим женихом я познакомилась в ТИАСУРе, где подрабатывала в институтской газете. Однажды меня отправили брать интервью к одному «жутко умному» парню. Он что‑то изобрел по части космических радиоантенн, что‑то очень важное, отчего пищал весь радиотехнический факультет, и профессор Бернштейн забрал его к себе на кафедру.

Парень оказался высокого роста, с умными серыми глазами и приятной улыбкой. Я волновалась, никак не могла сосредоточиться и начать разговор. И тогда он очень спокойно спросил меня, какую цель поставил передо мной редактор и что именно предстоит написать. Он разговаривал со мной так дружелюбно, как будто мы были знакомы тысячу лет, и говорил о сложных технических вещах так просто и ясно, что это понял бы даже школьник. Интервью получилось замечательным, его читал весь институт, редактору звонили сверху и хвалили, а мне отвалили невиданный гонорар, который был немедленно спущен в ближайшей кофейне на пирожные и молочный коктейль.

На этом бы и закончиться этой истории, но… «Удачное интервью» появилось через несколько дней у меня в общежитии, посадило в такси и умчало на концерт «Машины времени». Он был старше меня на восемь лет и поэтому строил наши отношения спокойно, уверенно и осознанно. В отличие от меня, которой только что исполнилось девятнадцать и все казалось каким‑то легким и несерьезным. Как‑то само собой получилось, что наметился день свадьбы, и мы с компанией его друзей поехали в Новосибирск за платьем и кольцами, потом приехали мои и его родители, и началась серия упоительных (в шампанском) девичников и (кое в чем покрепче) мальчишников…

И только один момент омрачил мое радостно‑возбужденное состояние. В самый разгар свадебных приготовлений Максим вдруг перегородил мне дорогу на одной из аллей в университетской роще и спросил в упор:

– Он хотя бы стоящий парень?

Я так давно не слышала его голоса, так давно не разговаривала с ним, что растерялась от неожиданности. Сердце предательски дрогнуло, дало сбой и потом заколотилось как бешеное. На лбу выступила испарина, руки задрожали, между лопатками поползла ледяная змейка. Мы стояли друг напротив друга и молчали. Я была не в силах оторваться от его глаз. Бог мой, он так изменился за это время, повзрослел, возмужал – превратился в мужчину, очень молодого и очень серьезного, о чем свидетельствовала первая поперечная морщинка между бровей и жесткие складки у губ. И это был МОЙ мужчина, самый близкий и родной мне человек, несмотря на его женитьбу на другой женщине и мою предстоящую свадьбу. И в этот момент я с ужасом поняла это окончательно.

Он был главным действующим лицом в моей жизни. Кто и когда определил для него эту роль, неизвестно. Но все по тому же непонятному и жестокому сценарию его сердце не принадлежало мне. Он выбрал не меня, а другую женщину и даже не думал признавать свой поступок ошибкой и уж тем более не думал соединять свою жизнь с моей. Я столько раз твердила себе, что он имел на это право, что в конце концов смирилась с этой мыслью и даже научилась с ней жить. Но этот его вопрос перевернул все с ног на голову: значит, его волнует моя судьба? Но почему именно теперь, когда я собралась замуж? Стоит ли ворошить костер, когда огонь в нем практически погас? Стоит ли испепелять себе душу безответным чувством? Этот мужчина не любит меня и не хочет быть со мной. Это и есть та самая горькая правда, которая здесь и сейчас определяет мою судьбу. Если бы Максим сказал хотя бы одно слово, одно‑единственное слово, которое убедило бы меня в обратном, я бросилась бы ему на шею и отменила свадьбу. Но он молчал, и мы оба знали почему: он был в ответе за тех, кого приручил.

 

 

Конец ознакомительного фрагмента