Тревожный Саббат
Тревожный Саббат
Автор: Алина Воронина
Дата написания: 2023
Возрастное ограничение: 16+
Текст обновлен: 05.03.2023
Аннотация
Что делать, если твоя жизнь стала напоминать дешевый фильм ужасов? Если в подземном переходе встречаешь призрака с томиком Ницше, а в подъезде – полупрозрачную деву? Бывшая цирковая артистка Ким находит тех, кто может помочь – группу фаерщиков‑эзотериков. Между ней и огнепоклонником Асмодеем сразу возникает притяжение, и это вызывает гнев у ее старой соперницы Ингрид, тайно практикующей магию.Асмодей считает, что способности Ким могут пригодиться в поисках семейного клада. Затопленный город, могилы расстрелянных революционеров и подземелья смертельно опасны. Спасение приходит от… призрака. И Ким понимает, что влюбилась в человека, умершего сто лет назад. Герои ищут ответы в прошлом, но никто из них не готов к той правде, которая прозвучит в языческий праздник Тревожный Саббат.
Алина Воронина
Тревожный Саббат
Пролог
С ними говорил Заратустра…
Вы знаете сагу о Лукавом Шаолине? Теперь услышьте о Тревожном Саббате.
Мальчик горел. Правая рука, обожженная до кости, безвольно свисала. Он вытянулся на больничной койке и кричал так, что даже ко всему привыкшие врачи озабоченно поджимали губы. Мальчик горел. Но в его антрацитовых зрачках не было слез, только ненависть.
Мальчик горел и молил о смерти.
Девочка стояла в кругу темных плащей, опустив голову. Над ней сплетался темный вихрь из проклятий и осуждения. Спасаясь от колючих взглядов, она закрыла лицо ладонями.
Так проходил суд ведьм.
– Я не хотела, – прошептала девочка. – Меня заставили.
– Кто же?
– Странные сны.
– Лгунья. Ты заплатишь за это!
Девочка поднимает голову, откидывая назад черные волосы. Ее янтарные глаза становятся пугающе желтыми.
– Когда‑нибудь вы поймете. Найдутся ответы…
Другая девочка лежит на полу. В глазах цвета олова стоят слезы, но плакать нет сил. Она вздрагивает от руки матери на своем плече.
– Больше никакого огня. Он разрушает тебя. Только школа и дом.
– Я не хотела. Я была не в себе…
– Врешь. Ты сделала это намеренно, желая отомстить. Забудь про огонь, про цирк. У тебя будет нормальная жизнь.
– Нет…
Девочка медленно садится. Ее серые глаза становятся огромными от затаенной боли. Она берет ножницы и отрезает клок пепельных волос.
1
Тринадцать лет спустя
Стояла тихая ночь майского полнолуния. Темное время, когда обостряются сердечные болезни и повышается уровень преступности. А особо чувствительные люди испытывают ничем не обоснованную тревогу.
В одном из колл‑центров города Верены нарастало напряжение. Сотрудники, пытаясь снять нервозность, хихикали и шутили.
– Ты веришь в привидения? – спросила напарницу светловолосая девушка в жемчужно‑белой блузке, явно на пару размеров меньше, чем нужно.
– Цеся, я верю только в то, что нас лишат ежемесячной премии, если мы будем болтать. До конца смены еще целых десять минут, – с досадой ответила ей соседка, одетая в такую же тугую белую блузку и узкую юбку до колена.
Девушки лет двадцати пяти сидели в огромном зале типа опен‑спейс и беспрерывно отвечали на звонки клиентов. Их можно было принять за сестер: в одинаковой форме, ярко накрашенные с аккуратно уложенными или заплетенными в косы волосами. Триста сотрудниц были разбавлены лишь парой десятков молодых людей, все на одно лицо. Операторы консультировали абонентов по различным вопросам: от новых тарифов местного оператора «Верена – два – ноль» до оформления горящих путевок в запретный город Краснокрестецк. Руководили ими менеджеры группы, которые неустанно следили за порядком и дисциплиной. Начальника девушек звали Александр, и он как раз куда‑то отошел. Подруги не упустили случая перекинуться парой слов.
– Да ладно тебе, Ким, у нас на линии нет звонков. Ну, кому в десять часов вечера захочется узнать, как правильно наносить баварскую штукатурку… – Засмеялась Цеся, – Ты знаешь, что уже несколько человек видели призрак бледного юноши с книгой в подземном переходе между двумя вокзалами? Его окрестили Ницшеанцем, потому что самые шустрые углядели: томик принадлежит немецкому философу.
Ким пожала плечами. Меньше всего ее волновали духи и призраки.
Она работала с восьми часов утра и до десяти вечера и мечтала только добраться до кровати. Дома Ким ждал парень‑инвалид. Они уже несколько лет спали по разным комнатам. Но девушка со злостью думала, что сегодня на улице полнолуние, и у него начнутся жуткие боли, а ей придется с сидеть рядом и опять говорить, говорить, говорить…
А осенью они поедут в литовский санаторий, где предлагали лечение целебными ваннами и иглоукалыванием. Ради этого Ким и работала в две смены, хотя давно уже утратила надежду. Несколько операций, толпы невропатологов, дерматологов и даже экстрасенсов не могли помочь Евгению. Обожженная рука, которая должна была зажить много лет назад, продолжала нестерпимо болеть и сохраняла неподвижность. Врачи разводили руками и валили все на психосоматику. Якобы Еретик, такое прозвищу дали парню в школе, сам не хотел выздоравливать.
Но Ким видела, как он закусывал губу от боли в плохую погоду, как иногда плакал во сне и шептал одно женское имя. И не знала, чему верить. Она топила свои чувства в непрерывной работе, пробежках и странных увлечениях.
