Трудно быть Ангелом. Роман-трилогия
В это время Поэт уже радостно подходил к мерседесу, обнимал и нежно целовал Мэри в прекрасные губы и пожимал руку Гиви. Мэри хотела отнести покупки, но Поэт со смехом ей говорил: «В Европе тяжести будешь таскать, а в России всё тяжёлое носит мужчина». Он решительно брал в руки пакеты с покупками. А уже дома Мэри разбирала покупки и говорила, что будет готовить на обед и что она очень любит его, и всякие новости про сестру, и про маму, и про работу бла‑бла‑бла… Поэт закрывал её рот поцелуем: «Я соскучился по тебе!» И как в замедленном фильме, Мэри, счастливая, кружилась по дому, отдавалась танцу и крепким поцелуям в объятьях любимого.
В обед, если погода была сухая, Поэт жарил в саду стейки и мясо на гриле, а Мэри готовила пасту и пиццу. Накрывали стол на веранде на летней кухне, Поэт тщательно расставлял кресла‑качалки и самовар и говорил, что именно так делал его отец и что традиции – огромная сила. Стихи и музыку Поэт больше не сочинял. Он думал над романом, после обеда до позднего вечера много печатал‑черкал‑исправлял – роман захватил все его мысли, а ночью и вечером его чувства были в плену у любимой Мэри.
Летом в Тарусе было много друзей и дачников из Москвы. Поэт и Мэри ходили в гости, слушали стихи и пили вино у художников и смотрели картины, и много говорили о красоте мира, человека и неба. Если играла музыка, то Мэри танцевала, смеялась и всех заводила. И они покупали посуду у друзей‑гончаров, ели мёд с хлебом и запивали его родниковой водой, или просто гуляли в полях, рвали цветы, лежали, любили, купались в реке и были очень счастливы. Друзья с семьями приходили к ним в гости, все одноклассники обожали Поэта, и ещё к ним заходил его друг Иерей с детьми, пили чай и говорили обо всём. На день рождения Поэту звонили друзья со всего света, дружный был класс, и он всем помогал в трудный час и весёлые дни.
Вечером, лёжа на диване с бокалом шампанского, Мэри на большом экране смотрела и слушала прекрасную оперу, подпевала и была очень счастлива!
– Но Поэт, милый, тебя все любят. Я ревную тебя.
– Истину говорю – цены нет тем, кто любит меня, и я их тоже люблю.
– А? Тогда ладно, ты любишь только меня. А на что похожа любовь?
Поэт наклонился и поцеловал Мэри, серьёзно облизал губы свои и ответил:
– Правду говорят – на вкус как весна.
– А‑ха‑ха‑ха, Поэт, я люблю тебя!
Глава 7
Арт‑диллер в действии
В Тарусе у Мэри появилась подруга Варя, девушка очень воспитанная и строгая, которая тоже была классической меломанкой. Она закончила музыкальный колледж с отличием и мечтала быть музыкальным агентом в Москве, а пока добросовестно работала репетитором по музыке и по английскому. Варя была на два года младше Мэри, и если ей надо было поплакать над девичьей судьбой, то она шла только к Мэри, и подруга её успокаивала и всегда веселила, и они уже пили шампанское или чёрный шоколад на двоих. Подружки часто ходили в гости друг к дружке, пили кофе и разговаривали о нарядах, косметике, сумочках, классической музыке, опере и других важных делах.
Днём красавица Мэри три часа интенсивно работала дома по лондонскому времени – надевала деловой красивый костюм, делала макияж, садилась с телефоном и ноутбуком в каминном зале за стол и через интернет продавала и покупала на аукционе картины. Видеочаты – клиенты её разрывали заказами, просили купить и продать, прилететь, посмотреть, найти покупателя, заказать экспертизу… А Мэри всегда отвечала с улыбкой и полушёпотом или громко смеялась, и все прислушивались к ней и смотрели на неё с обожанием. Некие клиенты долго что‑то ей доказывали и рассказывали, психовали, кричали, умоляли, тогда Мэри закуривала сигарету, выслушивала, не перебивала, пила кофе или бокал вина и говорила с клиентами свободно на четырёх языках, и они в конце концов всегда с ней соглашались и признавались в любви. Бизнес шёл, продажи росли, в мире богемы авторитет её был незыблем. Капризные и великие художники слушались красавицу Мэри с первого слова и, как овцы, шли за ней, куда укажет она. Иногда картины целый месяц не продавались и висели в галереях без ценников, но наступал момент, и покупатели валом шли и требовали к себе обязательно Мэри. (И Мэри тогда летела на другой конец света, покупатели торговались с ней – ругались, мирились – но всегда покупали картину). Ура! И Мэри, счастливая, возвращалась к Поэту в Тарусу.
Поэт принёс ведро с цветами и поставил с ней рядом на стол, внимательно и заинтересованно на неё посмотрел. Мэри улыбалась, докуривала сигарету, сделала глоток вина из бокала и, поймав его удивлённый взгляд, сказала:
– Пока у меня есть кофе, вино и две сигареты – я могу выдержать бред любого художника или продюсера, (она затушила сигарету). Они сделают так, как я захочу. Беспрекословно, вот так!
– Я удивлён – ты говоришь одновременно на четырёх языках.
– А‑да‑а, у меня детский билингвизм.
– Что за болезнь?
– Я с детства думаю на двух языках – итальянском и русском. И сны мне снятся в Италии на итальянском, а в России на русском. Ты что, забыл? Я итальянка. А ещё я свободно говорю на английском и на немецком, на французском чуть хуже. Но главное – это моя красота, драгоценности, вино и сигарета в руках. А‑ха‑ха! Они смотрят на меня и забывают, из‑за чего истерику начали. Обожаю художников‑гениев! Хи‑хи. А ты знаешь? Внутри я до сих пор ещё в Италии, и всё это вокруг кажется временным. Ах, у меня есть история, мама‑дорогая, я тебе потом расскажу. А ты о чём думаешь?
– О нашем романе.
– О‑о‑у, прекрасно.
– Прекрасно? Я разрешаю тебе курить в ванной комнате! Там вытяжка есть.
– А на подоконнике? У раскрытого окна?
– Договорились.
– Спасибо, мой милый.
Поэт вышел, вернулся, взял Мери на руки и отнёс в ванну. Там уже была расстелена простынь, и Поэт аккуратно положил Мэри в сухую ванну на простынь:
– Кури здесь.
– А‑ха‑ха! «Милый мой, не дари мне цветы полевые, ты в цветы меня положи».
– Угу.
Поэт вернулся в ванну с цветами, серьёзно отрывал бутоны и лепестки и осыпал ими Мэри. Закрыв глаза, она была счастлива:
– Я люблю тебя! О Боже – я счастлива, это фантастика.
Мэри задумчиво курила, лёжа в ванне в ярких милых цветах, отдыхала и рассказывала Поэту всё, что ей нравится – про искусство и меценатов, художников, выставки‑продажи, и как нравится ей активно работать только с теми художниками и покупателями, кто любит её, и любит работать именно с ней, с красоткой Мэри.
