Увидеть свет. Роман

Вика, словно маленькая бабочка, устроилась на краю крыши своего трехэтажного дома. Вечерний сумрак опускался на город, окутывая его мягким покрывалом, сотканным из огней машин и спешащих силуэтов прохожих. Внизу, жизнь пульсировала своим обычным ритмом, но на крыше царила своя, особенная атмосфера. Вика, казалось, сроднилась с этим пространством, с его шершавой прохладой и умиротворяющей тишиной, нарушаемой лишь шёпотом ветра.

С крыши открывался вид на соседний дом – близнец их собственного, такой же трехэтажный, словно брат‑близнец, только молчаливый и закрытый. Вика часто бросала туда взгляд, по привычке, выискивая движения на его крыше. За годы её «крышных» вылазок, чердачное окно этого дома всегда оставалось черным и безмолвным. До вчерашнего вечера.

Сегодняшний вечер ничем не отличался от других. Городские огни уже зажглись во всю мощь, и Вика, прислонившись спиной к теплой трубе, наслаждалась этой успокаивающей картиной. Ветер играл с ее волосами, лаская кожу, и словно принося с собой запахи вечернего города. Ей нравилось это ощущение – отдаленности, отрешенности от повседневной суеты. Именно здесь, на крыше, она могла спрятаться от громких ссор родителей, от обид и непонимания. Здесь она либо просто наблюдала за миром, либо полностью погружалась в свои рисунки, создавая собственные миры на листах бумаги, разбавляя реальность красками своих фантазий.

Но тут, во мраке между двумя домами, вспыхнул слабый отблеск. Не яркий электрический свет, а скорее мерцающий блик свечи, пробивающийся из чердачного окна соседнего дома. Сердце Вики на миг замерло. Не может быть! Неужели кто‑то наконец‑то появился на «их» крыше? Стремительно проскочив обратно в квартиру, она достала старый отцовский бинокль, его верного помощника в наблюдении за птицами, и вновь оказалась на крыше. Прильнув к окулярам, Вика изо всех сил пыталась рассмотреть, что же происходит в соседском чердаке. Но темнота была слишком густой, словно чернильная пелена, и не поддавалась никаким попыткам. Лишь расплывчатое пятнышко света, похожее на язычок пламени, иногда вспыхивало и тут же гасло в глубине чердачного проема.

Прошло несколько минут, наполненных тихим ожиданием. Вика так и не смогла разглядеть ничего конкретного. Вдруг, как и появился, свет в соседском чердаке бесследно исчез, словно и не было его вовсе. Теперь на месте недавнего мерцания зияла лишь привычная черная пустота. В душе у Вики остался только рой вопросов и странное, щемящее любопытство, тревожащее, как слабый укол от занозы. Этот неожиданный огонек в черном проеме чужого дома разбудил что‑то внутри неё. То, что раньше было просто привычным наблюдением, теперь стало загадкой, которую Вике во что бы то ни стало захотелось разгадать.

 

Утро прокралось в комнату Вики нежным, солнечным лучом, пробившимся сквозь щель в занавесках. Но вместо привычного утреннего сонного оцепенения, ее пронзила искра любопытства. Вчерашний ночной гость из соседского чердака словно не давал ей покоя, засев где‑то в уголке сознания. Позабыв обо всём, Вика бросилась к окну, словно повинуясь невидимому зову. И её глазам предстало поистине удивительное зрелище.

На крыше соседнего дома, словно внезапно возникнув из ниоткуда, мелькнула фигура. Вика вжалась в оконное стекло, наблюдая за тем, как из чердачной двери появляется парень. Он был невысок, с темными волосами, и за спиной у него висел большой, потрепанный рюкзак. Парень, словно опасаясь, что его могут увидеть, огляделся по сторонам, и, убедившись, что крыша пуста, проворно спустился по пожарной лестнице. Вскоре он уже стоял на тротуаре, направляясь к автобусной остановке. Вика никогда его раньше не видела, а ведь она знала практически всех в их районе. Это было так же странно, как если бы на их улице вдруг вырос бы новый дом.

Привычно спустившись вниз, Вика села в автобус, привычно заняв свое место в середине салона. Она краем глаза заметила, как парень, словно тень, проскользнул на сиденье позади неё. Он словно специально старался не привлекать внимания. Вика, затаив дыхание, незаметно наблюдала за ним через отражение в окне. Она рассматривала его неровно подстриженные волосы, бледное лицо и слегка потерянный взгляд. Он казался немного взъерошенным, словно только что проснулся, и в то же время был каким‑то по‑своему загадочным.

 

И тут, словно по щелчку, пазл сложился. Вика с изумлением осознала, что парень, словно тень, сошедшая со страниц таинственной книги, вышел из автобуса именно на её остановке, прямо у школьных ворот. Невероятно! Значит, он тоже учится в их школе! Как же она могла его раньше не замечать? Этот вопрос метался в её голове, как заблудшая птица в клетке. Вика напрягла память, стараясь вспомнить хоть какое‑то упоминание о нём, но тщетно – он был словно призраком, возникающим из ниоткуда. Она не отрываясь, наблюдала за ним, пока он, слегка сутулясь, шёл по направлению к главному входу школы. Внутри Вики росло не просто недоумение, а настоящий рой вопросов. Почему он выбрал чердак соседнего дома в качестве ночлега? Неужели это был какой‑то протест, глупый спор с друзьями, или, может, это часть какой‑то тайной игры, в которую он втянул сам себя?

Этот день в школе стал для Вики настоящей пыткой. Она, словно зачарованная, пыталась слушать учителей, но все её мысли вертелись вокруг загадочного незнакомца с соседской крыши. Она то и дело ловила себя на том, что ее взгляд устремлен куда‑то в пустоту, а в воображении всплывает силуэт парня с потрепанным рюкзаком, выходящего из чердачной двери. Уроки проносились как в тумане, а время тянулось мучительно долго. Когда же, наконец, прозвенел звонок, от которого, казалось, уши протрезвели, и Вика вырвалась из душных классов на улицу, она с облегчением вдохнула свежий воздух. Но стоило ей сделать несколько шагов, как её сердце снова забилось сильнее – парень‑загадка шел впереди, слегка сутулясь, словно неся на плечах невидимое бремя.

В автобусе Вика вела себя как настоящий шпион. Она нарочито отворачивалась к окну, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, а сама, краем глаза, наблюдала за ним через отражение в стекле. Ей казалось, что он может почувствовать её пристальный взгляд и заподозрить неладное. Наконец, наступил момент их остановки. Вика вышла из автобуса, стараясь не смотреть на него, но тут же с замиранием сердца заметила, что он не пошёл в сторону их домов. Он свернул в другую сторону, и его фигура как‑то стремительно уменьшалась на фоне вечерних улиц. Любопытство, словно маленький бесёнок, разбушевалось в душе Вики, и она, словно ведомая невидимой нитью, незаметно пошла за ним, стараясь оставаться в тени и не выдавать себя. Она шла, повинуясь какому‑то внутреннему зову, но парень снова направился к соседнему подъезду.

Сердце колотилось в груди у Вики, словно пойманная птица, и она, словно реактивный самолет, ворвалась в свою квартиру, захлопнув за собой дверь. Она чувствовала себя одновременно и шпионкой, только что выполнившей секретное задание, и нашкодившим ребенком, застигнутым на месте преступления. Ей нужно было убедиться, что она не сошла с ума, что все, что она видела, происходило на самом деле. Она, как ошпаренная, выскочила на балкон, словно пытаясь поймать ускользающие мгновения, и как будто проверяя, не привиделось ли ей все это. И точно, спустя несколько томительных минут, которые показались ей вечностью, она увидела знакомую фигуру. Парень, словно искусно созданная тень, ловко и бесшумно проскользнул в подъезд соседнего дома, растворившись в темноте его проема, как призрак. Вика с удовлетворением отметила, что он, видимо, не решался лезть по пожарной лестнице на крышу днем, осознавая, что таким образом он может привлечь к себе лишнее внимание. Это наблюдение заставило ее задуматься – он явно не хотел, чтобы его секрет был раскрыт, и это разжигало ее любопытство с новой силой.