Увидеть свет. Роман

И тут, спонтанно, не зная зачем, Вика пригласила Артемия как‑нибудь после школы прийти к ней и посмотреть это шоу вместе. Она всегда записывала его на диск и смотрела, занимаясь делами по дому, и она подумала, что они смогут посмотреть его вместе, и им будет весело. Ей вдруг пришла в голову совершенно безумная мысль. Она решила, что может просто запереть входную дверь на замок, и если вдруг родители вернутся раньше времени, то она успеет выпустить Артемия через балкон по пожарной лестнице. Ведь у него уже был хороший опыт в этом деле, тем более что лестница располагалась прямо рядом с балконом, и с её помощью он быстро мог бы исчезнуть, как призрак. Вика понимала, что это было не очень разумное решение, но, почему‑то, в этот момент ей было всё равно. Ей хотелось просто провести время с Артемием, поговорить с ним, понять его, помочь ему, хоть чем‑то. И, при этом, не попасться родителям.

 

На следующий день Вика увидела Артемия только после окончания занятий в школе. Войдя в автобус, она огляделась в поисках его, но не нашла его привычного места рядом. Она заметила, что он сидел где‑то впереди, а рядом с ней уже устроилась Катя. Первой мыслью Вики было попросить Катю занять другое место, но она тут же передумала. Она представила себе, как Катя, с округлившимися глазами и ухмылкой на лице, сразу же решит, что Вика влюбилась в Артемия и растрезвонит об этом всем. Поэтому Вика просто промолчала, сделав вид, что всё в порядке, и оставила всё как есть, хотя внутри неё бушевали противоречивые эмоции.

Артемий, как и в прошлый раз, вышел из автобуса раньше Вики. Он стоял на остановке, как‑то неловко переминаясь с ноги на ногу, и ждал, пока она выйдет. Вика заметила, что он не смотрел в её сторону, как будто не хотел навязываться, или наоборот, боялся встречи с её глазами. Когда Вика, наконец, вышла из автобуса, Артемий, словно ожив, открыл свой рюкзак и протянул ей пакет с предметами для черчения и рисования. Он не сказал ни слова относительно её приглашения посмотреть вместе телевизор, не дал никакого знака, что он помнит об этом. Но Вика, не дожидаясь его реакции, сама проявила инициативу и повела себя так, как будто они уже обо всём договорились, тем самым, как бы, снимая с него ответственность за происходящее.

– Заходи, – пригласила она Артемия, открывая дверь. Он вошел, немного смущаясь, а Вика, с решительным видом, закрыла дверь на задвижку, словно переступая какой‑то невидимый порог. – Если мои родители вернутся раньше, то ты спускайся через балкон по пожарной лестнице и постарайся сделать так, чтобы тебя никто не увидел. – Она произнесла это с легким волнением в голосе, но делала вид, что абсолютно уверена в своей правоте.

Артемий кивнул, словно был готов ко всему: – Не волнуйся, я убегу, – пообещал он, и в его голосе прозвучала какая‑то задорная нотка, словно это был весёлый розыгрыш.

– Может, чего‑нибудь перекусим вместе? – спросила Вика, стараясь скрыть свою тревогу за легкомысленностью предложения.

Артемий, не задумываясь, кивнул в ответ, и они, не сговариваясь, прошли на кухню. Вика, стараясь не показывать своего волнения, принялась делать бутерброды. Она старалась делать всё быстро и ловко, как будто привыкла к тому, что её дом наполнен гостями. Она принесла бутерброды и чай в гостиную, стараясь не думать о том, что они делают, и не просчитывая последствия.

 

Вика уселась на диван, чувствуя себя немного скованно, а Артемий, как будто обживаясь, устроился в кресле её отца. Она включила телевизор, и на экране замелькали яркие картинки и зазвучала веселая музыка. Пока они смотрели шоу, они почти не разговаривали, сосредоточившись на еде, и Вика периодически прокручивала вперед всю рекламу, стараясь не терять ни минуты времени. Она украдкой наблюдала за Артемием, и заметила, что он искренне смеётся над шутками, и в его глазах загораются искорки веселья. Наблюдая за его искренней реакцией, Вика начала чувствовать себя раскованнее, и уже не так беспокоилась из‑за того, что впустила этого парня в свой дом, нарушая все мыслимые и немыслимые правила. Вика подсознательно знала, что чувство юмора – это одна из самых важных черт в человеке, и она видела в Артемии родственную душу, с которой ей было легко и спокойно. Где‑то внутри неё ещё теплилось маленькое чувство вины от того, что она ничего не рассказала родителям и впустила в квартиру малознакомого человека. Она тут же одернула себя, решив, что если Артемий окажется тем, с кем она будет дружить, то это чувство вины у неё непременно исчезнет.

Артемий ушел сразу после того, как шоу закончилось, не задерживаясь ни на минуту. Вика хотела спросить его, не нужен ли ему сегодня душ, но, тут же поняла, что это может задержать его в квартире почти до прихода родителей. Меньше всего ей хотелось, чтобы ему пришлось бежать из душа по пожарной лестнице голышом. Эта мысль, как маленький шарик, промелькнула в её голове, и она тут же отбросила её как нелепую. Хотя признаться, немного забавная картина промелькнула в её воображении – Артемий, со всех ног убегающий по пожарной лестнице, в сопровождении удивлённых взглядов соседей.

Артемий всё чаще стал бывать в квартире Вики. Он стал её частым гостем, с которым она могла смотреть своё любимое телевизионное шоу. Она видела, что ему очень нравится это шоу, так же, как и ей. Каждый день она, по старой привычке, вела свой дневник, о котором никто не знал, но теперь она понимала, что лишь ему она могла доверить все подробности своей жизни, все свои тайны, желания, мечты и переживания. Она описывала в нем каждый день, каждую свою мысль, каждое своё чувство. Дневник стал её исповедью, а Артемий – её лучшим другом, который, почему‑то, понимал её без слов.

 

Артемий прожил на чердаке соседнего дома уже целых две недели. Это был словно какой‑то сюрреалистический сон, в котором Вика каждый день продолжала нарушать все правила, но совершенно не чувствовала за это угрызений совести. Он ещё несколько раз приходил к ней, чтобы принять душ, и каждый раз она, словно заботливая хозяйка, снабжала его едой, собранной по крупицам из своего холодильника и шкафчиков. Она даже иногда, пока он сидел у неё после школы и смотрел телевизор, стирала его одежду, бережно складывая ее в стиральную машину, и надеясь, что родители ничего не заметят. Артемий постоянно перед ней извинялся, как будто он был какой‑то тяжелой ношей, и она делала для него слишком много, а ей это, на самом деле, очень нравилось. Она чувствовала себя нужной и важной, получая его искреннюю благодарность за свои дела. Она ощущала какой‑то взаимный энергообмен, происходящий между ними, который придавал смысл их жизням и наполнял их радостью и теплом. Артемий, словно магнит, притягивал ее к себе, и, не давал ей думать о плохом. Он наполнял ее жизнь смыслом, и на самом деле, ей самой хотелось проводить с ним время после школы каждый день, лишь бы чувствовать рядом его присутствие. В ней, как будто, пробуждалось какое‑то женское начало, призывающее заботиться о ком‑то, дарить свою любовь и внимание. И это чувство, как цветок, раскрывалось у нее внутри, наполняя ее жизнь новыми красками и эмоциями.

Однажды вечером её отец вернулся домой позже обычного, и Вика сразу поняла, что это означало. Это был безошибочный признак того, что после работы он заходил куда‑то выпить. Её сердце сжалось от тревоги, она знала, что сейчас снова начнется старая песня, которая каждый раз заканчивалась одинаково плохо. Она знала, что он опять устроит скандал с ее матерью, и, вероятнее всего, опять совершит какую‑нибудь глупость, из‑за которой им потом всем будет стыдно.