В ожидании полнолуния. Женский роман с мужскими комментариями

Я когда‑то не ведала страха,

Да замучила вдруг суета.

Мне бы надо влюбиться в монаха,

Ну, а я полюбила шута…

 

Вновь безмолвно свечу зажигаю,

Всем подав, кто у церкви просил.

Я всегда всем охотно прощаю,

Что ж меня‑то никто не простил?

 

Пару раз мы встречались с Сергеем, но только как старые добрые друзья: распивали в моём кабинете бутылку вина, болтали о том, о сём и разъезжались по домам. С его стороны не было слов любви и предложений поехать куда‑нибудь заняться сексом, а я стала в позицию гордой восточной женщины, понимая, что это необъявленный разрыв. Будто и не было у нас безумной страсти, растянувшейся на целых пять лет и сменившейся двумя годами медленного, но верного ухода.

Как‑то я не выдержала, решила сделать первый шаг. Казалось, что всё происходящее между нами – какая‑то нелепость, и стоит только побыть вдвоём, как былые чувства вернутся, возродятся как птица Феникс из пепла. Я позвонила ему на работу и предложила поехать на ночь к Лесе на квартиру. Он сказал: хорошо, только после девяти вечера.

Я сказала мужу и сыну, что еду ночевать к двоюродной сестре, не уточнив при этом, что дома её не будет. И сидела одна в пустой Лесиной квартире, и готовила ужин, который должен был пройти, как полагается, при свечах. К тому времени, как я открыла вторую за день пачку сигарет, стало ясно, что он уже не придёт. На такие случаи у меня была Лиза. И я позвонила ей в двенадцать ночи:

– Ты одна? Я тебе сейчас скажу адрес, бери тачку и приезжай.

– Ты с ума сошла, подружка. Я уже в ночной рубашке и с маской на лице.

– Вот так и приезжай.

– Что случилось‑то? – встревожилась Лиза.

– Расскажу. Будем романтически ужинать при свечах.

Конечно же, она приехала. Лиза была незаменима при несчастьях и неприятностях. Когда у меня всё было хорошо, я звонила ей не часто. Да и ей были неинтересны бесконечные рассказы о Серёже. Но если что‑то было не так, Лиза тут же оказывалась рядом и успокаивала, как умела. А она умела. Мы совместными усилиями открыли шампанское, и даже не залили ничего вокруг, хотя обе делали это впервые. Я жаловалась ей на Сергея, заранее зная, что она скажет. Она и говорила:

– Да забудь ты эту грустную песню! Я просто на тебя поражаюсь. Такая девка! Яркая, статная, всё при тебе, мужики так и млеют, а ты всё: «Ах, Серёжа, ох, Серёжа!» Да он мизинца твоего не стоит! Я ж тебе сколько раз предлагала: давай с хорошим парнем познакомлю. Правда, тоже мент. Зато симпатичный хлопец и при деньгах. Будет возить тебя по кабакам на «Альфа‑Ромео» и цветы дарить. Что ты видела со своим Сергеем? Пьянки, истерики, вечные разборки? Только нервы себе изматываешь и бутылку водки на свои деньги покупаешь.

– У нас был потрясающий секс, и он писал мне лучшие в мире стихи. А бутылку он покупал сам. Правда, это единственное, на что у него хватало денег, и на что он их никогда не жалел.

– Ну и где он сейчас со своими стихами и сексом? У жены под боком спит?

Она была права, но разве от этого легче?

– Я тебе сейчас про своего козла ещё расскажу, – муж у Лизы был если не «папулечкой», то «козлом». Видно, никакого другого определения она для него подобрать не могла. Руслан держал сеть магазинов и часто выезжал за товаром на оптовые базы то в Новороссийск, то в Ростов. – Представь, звонят мне сегодня из его офиса и спрашивают, как он себя чувствует, не спала ли температура. Это в то время как он уже второй день якобы в командировке! Хорош гусь?

– Все они хороши. Шампанское закончилось. Переходим к водке?

И мы перешли. К тому времени, как мы прикончили и эту бутылку, стало очевидно, что в этом городе живут только две женщины, необыкновенные во всех отношениях: и красивые, и умные, и сексуальные. Это, конечно, были мы с Лизой. И мы были достойны лучшей участи.

Утром не совсем трезвая я и такая подвыпившая подруга приехали на такси к моему домику, и Лиза отпросила меня в гости, после чего мы перебрались к ней и продолжили пить. Был запечён в духовке гусь с яблоками и выпиты все фирменные бутылки, которые Руслан запасал на свой день рожденья, при этом Лизка приговаривала: «Так ему и надо, чтоб не шлялся». Но к этому времени нам было уже всё равно, что пить – самогон или «Мартини». Временами перед моими глазами рисовались картины нашей с Серёгой совместной жизни. Я запивала их вином и заедала печёными яблоками, которые люблю больше самого гуся. Мне было больно, просто физически больно, будто всё тело пекло изнутри.

Это было очень странное состояние. Судя по количеству выпитого, если учесть то, что мешали всё подряд, наше место было уже в морге, но мы даже не были пьяными, по крайней мере, ни язык, ни ноги у нас не заплетались. Это был тот случай, когда можно выпить целую цистерну и не свалиться, а не тот, когда «улетаешь» от одного бокала.

В конце концов, Лиза уговорила меня встретиться с Антоном, товарищем её нового увлечения. К тому времени, когда приехали парни, мне уже было всё равно, и с кем знакомиться, и зачем. Мы с Лизой спустились на лифте и вышли из подъезда. В темноте я даже не разглядела лиц мужчин, с которыми мы отправились в опустевшее летнее кафе. Поскольку Лиза взяла одного из них под руку, надо было полагать, что второй – Антон, и я молча зашагала с ним рядом.

На мне были Лизины порнографические брюки, которые обтягивали как колготки, и мой новый белый пиджак. Антон открывал бутылку с красным шипучим вином. Пробка вырвалась, и пенная струя устремилась прямо на меня. Он растерялся настолько, что не сразу отвёл горлышко в сторону, а я даже не попыталась уклониться.

– Твой пиджак, – сокрушённо произнёс он первые слова, обращённые ко мне.

– Бог с ним, с пиджаком. Ну, что за беда: был белый, стал розовый. Это не потеря.

– А что – потеря?

– Я!

Лиза ворковала со своим Игорем, и я всё думала, насколько её хватит. Обычно не проходило и получаса, как она начинала мужику грубить. Это был её бич. Эффектная брюнетка с большими серыми глазами, длинными ногами и пышной грудью, Лиза привлекала мужские взоры внешностью, но тут же всех отталкивала поведением. Удивителен был сам факт, что с этим Игорьком она встречается уже целый месяц. Обычно мужики сбегали раньше, если дело вообще до чего‑нибудь доходило. Её любимым анекдотом был следующий: «Доктор, я, когда сильно напьюсь, не могу кончить!» – «А вы не пейте!» – «Но тогда я не могу начать». Это было про Лизу.

Я подумала, что её Игорёк – парень, безусловно, красивый, но что‑то дебильное было в его лице: то ли совершенно пустой взгляд больших синих глаз, то ли слишком красный и капризный рот. Я про таких говорю «со следами вырождения на лице».