Весна для Ирэны

С первым оглушительным раскатом грома Ирэна отшатнулась от окна, оглядела тёмную безжизненную комнату с дорогой итальянской мебелью, белоснежным паласом с темнеющим на нём уродливым пятном от пролитого джина, баром, забитым бутылками. А затем подошла к выключателю и резким движением включила свет. Он на миг ослепил её, заставил прикрыть глаза, но Ирэна решительно их открыла, резкими быстрыми движениями направилась к шкафу и начала доставать из него вещи. Вытащив на середину комнаты два огромных чемодана на колёсиках, молодая женщина старательно улаживала в них одежду. Но когда чемоданы оказались битком набиты вещами, в шкафу оказалось ещё много одежды. И тогда Ирэна решила сделать перерыв до завтра. А завтра она купит ещё парочку таких же огромных дорожных чемоданов и продолжит собирать вещи. Приняв решение, Ирэна больше не сомневалась в его правильности. Она прошла в спальню, упала на кровать, закрыла глаза и сразу же провалилась в сон, глубокий и спокойный. А за окном бушевала стихия, белесо‑огненные молнии озаряли комнату и спящую на кровати девушку, раскаты грома сотрясали оконные стёкла, заставляя их дрожать. Но ничего этого не видела и не слышала девушка, она спала крепко, обняв руками подушку. Её нежные щёки высохли от слёз, а мокрые ресницы прикрывали веки спокойно, не вздрагивая.

 

Глава третья. Попроси у облаков

 

«Глядеть на облака больно, но полезно,

как полезно многое из того,

что вызывает боль»

Мэтью Квик «Серебристый луч надежды»

 

Облака плывут куда‑то.

В небе синем далеко…

Знать бы, что для счастья надо?

На душе станет легко…

 

Svetlana‑Supreme

 

На следующий день Ирэна собрала оставшиеся вещи, их оказалось шесть чемоданов. Она даже не предполагала, что у неё столько одежды. Одного только нижнего белья и чулок набралось на целый чемодан. Верхняя одежда – несколько пар пальто, плащей, курточек и две норковые шубы (одна из чёрного меха, другая из белого), обувь заняли ещё два огромных чемодана, и ещё один был забит платьями. Драгоценности, которые ей дарил Илья, Ирэна брать не стала. Их он может передарить своей жене, а вот одежду ему придётся только выкинуть, потому что её размер и размер одежды жены Ильи разный. Его жена носит 56‑й, а Ирэна 44‑й. Поэтому многочисленные дорогие платья, обувь и верхнюю одежду Ирэна забрала без зазрения совести. Зайдя в кабинет Ильи, Ирэна положила банковскую карту вместе с драгоценностями на идеально полированную поверхность массивного стола из красного дерева и написала на листе бумаги: « Илья, прости, но я так больше не могу. Я не хочу быть в тени твоей жизни, я хочу жить на солнечной стороне улицы. Возвращайся к жене и сыну, а я уезжаю в Таёжный. Будь счастлив!» и оставила послание тут же на столе. Если Илье будет недостаточно её письма, она может объясниться с ним по телефону. Ирэна надеялась, что он не станет её преследовать.

Пришлось позвонить охраннику и попросить его вызвать такси, а ещё подняться к ней на третий этаж и помочь вынести багаж. Рослый молодой охранник с радостью согласился, даже денег за свою помощь не взял.

– Ирэна Станиславовна, – проговорил он, скромно отводя взгляд и по‑мальчишечьи краснея, – Я с вас денег не возьму, мне только в радость помочь вам.

Ирэна сдержалась от ухмылки, про себя заметив, что как только Евсеев заедет во двор, этот пылкий поклонник сразу же расскажет про то, как она вызывала такси и сколько много вещей у неё было. Всё донесёт, ни одной подробности не забудет.

Но вот и такси подъехало…

– Удачной поездки, Ирэна Станиславовна! – подобострастно произнёс охранник, закрывая за ней дверцу машины.

Дорога до дома долгая. Сначала миновали оживлённые магистрали, потом пригород, а затем длинное шоссе. Ирэна смотрела в окно, но пейзажа за ним не видела, она думала о том, как резко поменяется её жизнь уже через несколько часов. Готова ли она к этому? Возвращаться домой было и радостно и грустно одновременно. Радостно оттого, что она увидит родителей, брата и сына, а грустно оттого, что её жизнь не удалась. Её красота – обещание счастья – стала больше препятствием к счастью. Ирэне всегда казалось, что она достойна большего, лучшего, и она проходила мимо того, что предлагала ей судьба. В итоге она стала содержанкой у богатого женатого мужчины. Ирэна с грустью вспоминала свою юность, глядя в окно автомобиля, – любовь Дениса, своё безмерное, как океан, счастье. Прошлое проносилось мимо вместе с полями и редкими деревьями: вот Денис спас её в тайге от нападения медведя, вот он протягивает ей фляжку со спиртом, вот они танцуют вальс под радио в тесной комнатушке общежития. Ирэна, ещё совсем юная девушка, весело и беспечно смеётся в объятиях любимого. А он смотрит на неё с нежностью и страстью одновременно. Так она не смеялась больше никогда и ни с кем. Позже она танцевала в самых престижных ночных клубах Монако и Лазурного побережья, но уже нигде ей не было так легко и весело, как в той тесной комнатушке рабочего общежития. Их с Денисом ночи любви были безумно восхитительны. Он был опытный, требовательный любовник, но и нежный одновременно. Вот ещё одно воспоминание из прошлого – Денис специально, чтобы привезти её любимые пирожные, едет в город очень рано, пока Ирэна спит. А вот вспомнился и тёмный гулкий коридор больницы, где Денис хватает её за руки и умоляет её поехать с ним домой. Его взгляд полон отчаяния и надежды. С той минуты, когда там, в коридоре, она сказала ему «нет», и начала её жизнь лететь под откос. С замиранием сердца Ирэна подумала о том не родившемся ребёнке. Сейчас ему было бы уже почти восемь лет. Интересно, мальчик бы это был или девочка? Этого уже не суждено узнать! Ирэна в один день потеряла и ребёнка и любимого мужчину только по своей глупой тщеславной прихоти. Она тогда ещё не понимала, насколько огромна, безмерна эта потеря… Сейчас в двадцать шесть лет она чувствует себя усталой, никому не нужной. Её жизнь, проходящая среди дорогих вещей и в череде светских развлечений, скучна и пуста. На глаза Ирэны навернулись слёзы, застилая зелёные равнины в окне. Она, пытаясь их стереть, только разводила ладонями по щекам. « Собери себя по кускам и живи!» – приказала она себе.

 

Минули‑сгинули слова наивные и унеслись в

небеса,

Просто ли, сложно ли, ситцем берёзовым ветер

играет в лесах.

Было ли, не было, нитками белыми сшиты

сомненья твои,

снами‑надеждами не буду прежней я, просто

меня отпусти…