Во имя Эслам

В то время мне как раз исполнилось восемнадцать и моя бабушка очень ясно дала мне понять, что у неё на шее я сидеть больше не буду. Поэтому, когда мне поступило такого рода предложение, я, не раздумывая, хватала свою скрипку и бежала на автобус. В тот день, когда мы впервые встретились с тем мужчиной, я выступала с небольшим номером на свадьбе его родного брата. Тогда первый раз в своей жизни я видела такую роскошную свадьбу и такое огромное количество дорогих машин одновременно на одной парковке. Всё началось, как в сказке, когда принц находит свою принцессу, а принцесса своего принца. По окончанию моего выступления он, на глазах у своей семьи, своих друзей и всех, кто находился в зале, пригласил меня с ним станцевать. Во время этого волшебного ритуала, где я, как бабочка, которая только что расправил свои крылышки, порхала рядом с ним. По сторонам то и дело доносились возгласы и тихие перешёптывания о том, какая мы с ним прекрасная пара. И, впервые взглянув ему в глаза, я четко для себя решила, что мы созданы друг для друга. В тот вечер он отвез меня на машине в мой поселок и с той самой ночи на его заднем сидении и начался наш роман.

Поначалу, как я уже говорила, было всё идеально. Он познакомился с бабушкой, приезжал часто, привозил дорогие подарки, очень сильно нам помогал, но о свадьбе разговоров не заводил. Я сама не решалась о таком спрашивать, а бабушку, казалось, и вовсе это не волновало. Себе я объясняла ее поведение страхом, который она попросту испытывала при мысли о том, что я её брошу одну, а сама уеду, как это сейчас и произошло. Но тогда с тем человеком было всё по‑другому.

Однажды вечером после очередного из моих выступлений, от которых я, даже несмотря на финансовую поддержку своего состоятельного молодого человека, всё же не отказалась, опоздала на последний автобус. Вот тогда‑то мне и пришла в голову мысль попросить моего возлюбленного отвести меня домой. Для этого я решила наведаться к нему в квартиру, где за весь год побывала лишь пару раз. Добираться до самого его дома мне не пришлось. На полпути в одном из уличных кафе я увидела его за столиком вдвоем с девушкой.

Когда я набралась смелости и подошла к нему, то он без какого‑либо чувства страха или смущения признался мне в том, что мы обе ему очень нравимся. И выбор, с кем он останется, ложится на нас самих. То есть, та, кто останется, будет с ним. Ушла я. Он за мной так и не пошёл, на что я очень надеялась.

Всю ночь до самого рассвета я провела в слезах, сидя на остановке в ожидании утреннего автобуса. Целый месяц он не появлялся, но затем всё же приехал. К тому времени я как раз оправилась от болезни, которая уложила меня на три недели в постель, и была готова заново начать жить. Явился он с огромным букетом роз и, как побитая собака, просил прощения. Взяв с него клятву, что больше такого не повторится, я согласилась его простить и на этом успокоилась.

Но знаешь, Катерина, если Бог любит тебя и считает достойным человеком, то обязательно случится так, что ты всю правду узнаешь, как бы хорошо её не скрывали. И для этого даже не нужно будет её самой выискивать, обстоятельства сложатся так, что она на блюдечке с голубой каемочкой приплывет сама к тебе в руки. Так случилось со мной.

Спустя несколько месяцев я снова увидела его с девушкой. В этот раз просто на улице они шли, взявшись за руки. И снова были клятвы, снова щенячьи взгляды, снова глупые оправдания. Казалось бы, всё – с этим человеком пора заканчивать, но, попытавшись это сделать, я обнаружила, что попала в ловушку.

Я так была влюблена в него, что это оказалось уже невозможным. Сложно даже объяснить, что это вообще было. Более подходящего слова в этой ситуации, чем одержимость, трудно было бы подобрать. Да, я была одержимой этим человеком. Ох, как я мучилась. Это было так страшно и больно. В то время, как в голове я чётко отдавала себе отчет в том, что никогда не буду с ним счастлива, мою душу и сердце, как на железной цепи, тянуло к нему одному. По ночам я молила бога избавить меня от этого чувства. После таких долгих истерик меня часто посещали мысли о самоубийстве, лишь бы это всё закончилось. Я умирала с ним и умирала без него. Когда моё отчаяние достигало предела, я начала молить его, о том, чтобы он оставил меня и больше не приезжал. Мне больно было снова и снова находить женские волосы, оставленные на заднем сидении его автомобиля. В те моменты я точно знала, что он с кем‑то там лежал. Кого‑то ласкал, кого‑то целовал и прижимал к груди. Кому‑то дарил ласку и счастье, которые также делил и со мной. Как всегда, я из‑за этого рыдала, а он, как всегда, злился. Я умоляла его меня оставить, сейчас же выгнать из машины и никогда больше не звать назад. Он врал, говорил, что я все придумаю, что он любит только меня одну. Во время горячих споров, которые происходили в его машине, он часто в бешенстве вертел рулём от чего машину кидало со стороны в сторону. Нас не раз выносило на встречную полосу. Так случилось и в последний раз, когда я его видела ещё живым. Да, он погиб в одном из наших скандалов, – кивнула Эслам, заметив, мой вопрошающий взгляд, – в то время, когда я осталась жива. Его машину вынесло на встречную полосу, где ей на пути встретился проезжавший мимо грузовик. Одного легкого касания левого бампера хватило для того, чтобы автомобиль перевернуло трижды, прежде чем его окончательно остановило дерево.

Я выжила лишь благодаря тому, что оказалась пристегнутой ремнем безопасности, а он нет. Из происшествия почти ничего не помню, корме прозрачного звука бьющегося стекла. Не помню, где он был после аварии… вернее, где лежало его мертвое тело. Помню машину полиции на месте аварии, скорую, его брата, которому, видимо, позвонили, когда из меня не удалось вытянуть ни слова. Больше месяца я вообще не разговаривала, бабушка думала, что я так и останусь немой, но, к счастью, вскоре это прошло и речь ко мне вернулась. Ни разу я о нём не плакала, и пусть меня накажет Бог, за то, что я сейчас скажу, но я была рада его смерти. Я была рада, что избавилась от этих отношений и этих чувств. Хотя таким страшным путем, но всё же рада. И вот спустя почти семь лет я снова влюбилась. И влюбилась в честного, порядочного, а самое главное – любящего мужчину.

Но, как видишь, призраки моего прошлого не хотят оставить меня в покое. Мне иногда кажется, что я просто схожу с ума. Он меня зовёт во снах, не отпускает. Нет ему покоя, особенно сейчас, когда я вышла замуж и счастлива. И заметь, что именно почему‑то сейчас дала о себе знать эта болезнь. Почему не раньше? А я отвечу – это всё он! Это точно он! Покойник зовёт меня.

– Не выдумывай, мертвые не могут на нас так как‑то влиять, – уверенным и твердым тоном оборвала я её полушепот.

– Что мне делать? – медленно растягивая слова и устремив взгляд в одну точку, тихо спросила она.

– Жить дальше. Я помогу тебе избавиться от этих мрачных мыслей. Со следующей недели мы изменим программу наших сеансов и, увидишь, тебе с каждым разом будет становится всё легче.

– Ты можешь мне из памяти удалить этот фрагмент жизни?

– Нет, такого я не могу, но помочь изменить твоё отношение к случившемуся, думаю, мне удастся. Мы с тобой с этим справимся, ты не переживай.

– Я тебе верю, – вытирая выступившие на глазах слёзы, печально отвечала Эслам.

– Обязательно! На сегодня хватит, – и, взглянув на часы, я поднялась с места. – А сейчас давай вернемся назад в город и оставшуюся часть дня проведем с нашими мужчинами. Их присутствие всегда внушает нам, запуганным жизненными испытаниями женщинам, чувство безопасности и уверенности.

Эслам кивнула, вытерла слезы и, пристегнув ремни, мы понеслись в машине назад в город.

Не успев переступить порог квартиры, я тут же встретилась с упреками Джона. Эму очень не понравилось то, что я опоздала домой на целый час. Вскоре наша ссора, как обычно, переросла в оскорбления и, хлопнув входной дверью, мой муж поспешно покинул нашу квартиру. От этого Август снова плакал, а я принялась снова его успокаивать.