Воспоминания
– Информации мало, – бросив быстрый взгляд на супругу, Адам видит ее кивок. – Место, где тебя нашли, было малолюдным. К тому же это был поздний вечер. Все произошло возле одного из поворотов на дороге. Грузовик выехал из‑за угла… Водитель не заметил тебя вовремя и слишком поздно нажал на тормоза.
– Он бы не успел остановиться, – печально произнесла мама явно чьи‑то слова. – Дорога была слишком скользкой.
– Поскольку вокруг не было людей, ты мог умереть. Нам очень повезло, что водитель грузовика не испугался ответственности и вызвал скорую, – пусть и совсем чуть‑чуть, но Майк услышал одобрение в голосе отца.
– На улице было холодно, и ты мог замерзнуть, поэтому мужчина укрыл тебя несколькими покрывалами и все время находился рядом. Нам позвонила уже полиция, – а вот в голосе матери в самом конце прозвучало недовольство.
– Но меня же не приходили допрашивать, – удивляется.
– Они хотели обвинить тебя во всем, но в крови не было обнаружено алкоголя. Потом кома… Когда твое состояние стало налаживаться, их уже не пустил доктор Брестон. Он рассказал им о частичной потере памяти и показал заключение, отрицающее суицидальные наклонности.
– А тот мужчина?
– Произошедшее сочли жестоким стечением обстоятельств. Никого не посадили, но обе стороны по‑своему наказали. На данный момент назначен штраф обеим сторонам, а водителю еще предписали исправительные работы в течение года. Само расследование приостановили до выяснения новых обстоятельств.
– Новых обстоятельств?
– Понимаешь, сын… Дело в том, что это место действительно далеко от привычных, где ты гуляешь. К тому же отсутствие у тебя мотива бросаться под машину… Все выглядит слишком странно.
– Да, ты прав.
«Если только мне кто‑то не помог».
* * *
Возвращение в дом оказалось менее эмоциональным, нежели предполагал Майк. Возможно, все дело было в его усталости. Жизнь в больнице достаточно однообразна и тосклива. В какой‑то степени это расхолаживает нервную систему. Привыкаешь к подобной степенности. Возвращение же в большой мир, где жизнь заключает в себе огромнейшее количество событий, вызывает стресс. К тому же не стоит забывать, что никто не выходит из тех белых стен абсолютно здоровым. Когда мы лечим что‑то одно, это обязательно происходит за счет чего‑то другого. Поддерживая слабых, мы угнетаем сильных – так достигается баланс.
Если подумать, Майк слишком много переживал для одного дня. Слишком много для человека, только вышедшего из больницы. Сначала все его мысли занимала предстоящая встреча с родными. Он очень волновался, как все пройдет, хоть они и виделись довольно часто в разрешенные часы посещения. Этот момент действительно принес много эмоций. Некоторая обеспокоенность была относительно самого их дома. Майк предполагал, что знакомые стены вызовут не меньше впечатлений, хотя больше волновало, все ли он помнит и помнит ли правильно. Но слишком многое перетянул на себя случай на дороге. Единственное, что смог почувствовать вымотанный парень, – это радость. Радость, что он наконец‑то вернулся домой. Радость, что все осталось именно таким, как он помнил. Присутствие новой детали в привычном образе он бы, наверное, воспринял как доказательство выпадения из реальности. Это и так было, но не хотелось видеть лишнее подтверждение. Теперь его жизнь поменялась, откатилась назад на целых семь месяцев. Так пусть хотя бы родные стены послужат поддержкой, а не станут предателями.
– Милый, все хорошо? – женщине не нравится так и не прошедшая бледность сына.
– Да, но не отказался бы прилечь ненадолго.
– Конечно‑конечно, иди отдыхай.
– Когда ты будешь готовить ужин? Хочу тебе помочь.
– Ох, родной, – она немного удивлена, но все равно счастливо улыбается. – Не беспокойся, я начну где‑то в пять. У тебя точно есть пара часов.
– Отлично. Не начинай без меня, ты и так слишком долго трудилась одна.
– Не буду, – мягко улыбается. – Отдохни хорошенько.
– Я пойду, – еще раз крепко обнимает и заходит в дом.
Пусть Майк и отсутствовал достаточно длительное время, но он вполне комфортно себя чувствует. Привычным движением оставляет обувь на второй полке обувницы, а ветровку отправляет на вешалку. Подхватив с пола рюкзак, поднимается наверх, но попутно поправляет уголок одной из картин, которая всегда почему‑то висит неровно. Удивительно, что он даже не задумывается об этих действиях. Удивительно и… приятно. Радостная улыбка сама собой расцветает на лице.
Рассматривать свою комнату Майк уже не стал. Оставил рюкзак возле шкафа и сразу же завалился на постель. Двумя рукам обнял подушку, превращая ее в плотный комок и утопая в нем лицом, глубоко вдохнул аромат свежего белья и расслабился. Заснул он довольно быстро и настолько крепко, что не услышал прихода матери и не почувствовал ее прикосновения.
Катрина была очень обеспокоена произошедшим в дороге. Она предполагала, что могут возникнуть сложности, да и в больнице им дали определенные указания. Доктор Брестон был очень любезен и подробно все разъяснил, а еще дал несколько необходимых советов. Она восприняла все это более чем серьезно, но… Это было похоже на теорию. Да – понятно. Да – важно. Да – необходимо. Но вся суть открывается лишь на практике. Она испугалась. Безумно испугалась, что ничем не может помочь. Все, что ей говорили, улетучилось. Просто взяло и исчезло из головы. Если бы не муж, она бы не представляла, как ей поступить.
Не удержавшись, женщина нежно провела по волосам своего любимого и единственного сына. Сына, который наконец‑то вернулся домой. Как же хорошо заглянуть в эту комнату и увидеть не пустую постель, а уже совсем взрослого парня, устроившегося отдыхать, как и в далеком детстве – на животе и с руками под подушкой. Настал конец мучительным раздумьям о том, увидит она вновь своего мальчика здесь или нет.
– Вернулся, – тихо шепчет. – Ты вернулся.
Комната перед глазами расплывается от слез. Чтобы не разбудить сына рвущимися из горла всхлипами, женщина покидает комнату, тихонько притворяя за собой дверь.
– …увидишь, нам будет весело…
– …мне это не интересно…
– …смотри. Это же просто, как…
– Я же сказал, что не хочу. Прекратите.
– …становишься…
– Идем назад! Хватит тут…
– Так и знал, что с тобой будет не так весело.
