Время и судьбы

Купец не обманул и в июле 1917 года пригнал в станицу баркас с необходимым казакам товаром, а заодно узнал, что теперь у него есть внук, а сам он стал дедушкой. Он рассказал казакам о Февральской революции, случившейся в России, и об отречении от престола царя Николая II, и о Временном правительстве. Кроме всего прочего Купец привёз ещё ящик винтовок, два пулемёта «Максим» с патронами и даже одну трехдюймовую пушечку с полутора сотней снарядов. За всё запросил 500 пятирублёвок. Батя отвесил ему серебра и вручил в подарок булатную шашку с рукояткой и ножнами из серебра, которую сработал Кузнец.

10 лет назад Купец похоронил свою жену, и после дочери внук для него стал единственным родным существом. Расстались более чем мирно. Купец был очень доволен и полученной прибылью, и общением с родственниками. Когда он смотрел на внука, то был похож сытого, наевшегося сметаны, кота. Он разве только не мурлыкал. С Купцом договорились встретиться через год. Батя попросил привезти в станицу священнослужителя, чтобы освятить построенную церковь, и благословить его на проведение богослужений. Пока же отправили с Купцом в городской храм записочки о «Здравии» и «Упокоении».

Где‑то через месяц со стороны реки показались лодки, шлюпы и даже плоты. К берегу пришвартовались 20 посудин, а люди пошли к атаману. Батя стоял на берегу и встречал гостей. Ими оказались те люди, что приезжали с Купцом. Многие из них в наступившее неспокойное время собрали свои семьи и приняли приглашение атамана – приехали жить в станицу. Все они были дворянами: 17 бывших офицеров, один инженер и торговец. Их жёны были весьма образованными – знали географию, историю, биологию, английский и французский языки. Каждая из них умела играть на музыкальном инструменте. В общем, школу строили не зря. Обеспечить жильем 19 семей, в которых почти в каждой по двое детей, оказалось не так просто. Хотя новые дома почти построены, но в них пока нет ни окон, ни дверей, не сложены печи. В целом, работы еще непочатый край.

Выделили один домик размером 6 на 12 м с подворьем на две семьи. Печи в них решили не класть, а построить до зимы общую котельную, провести электричество, водопровод и конечно отопление. Атаман пообещал выделить каждой семье переселенцев коня и крытую тёлку. Все они зимой будут с молоком. Новые станичники изо всех сил помогали в строительстве. Они совсем не ожидали такого тёплого приёма и готовились зимовать в землянках или, в лучшем случае, в одной избе вповалку.

Батя обрадовался вливанию в станицу «голубой» дворянской крови. Несмотря на тяжелый крестьянский труд, он всегда был за благородство и равенство среди всех станичников. Вот так получилось, что в 1905 году крестьяне убежали от дворян, а в 1917 году дворяне убежали от крестьян.

К зиме в основном строительство жилья было завершено. Недостроенной осталось только школа. Дворяне (их ещё долго так называли) въехали в новые дома. Начала работать столовая. Деньги в станице не ходили, до постройки столовой все питались общим столом в домах старейшин. Тем, кто заслуживал поощрения, Батя выделял подарки: женщинам – украшения или красивые одежды и обувь, а мужчинам – чаще всего оружие или новые сапоги. Степан оказался очень хорошим сапожных дел мастером. Его сапогам сноса не было, а женщинам он нашил таких сапожек, не налюбуешься.

Наступил 1918 год. Рождество отпраздновали в новой церкви. Кузнец сделал в ней водяное отопление. Для этого к церкви пристроили небольшую котельную, которую приходилось топить каждый день, чтобы не разморозить батареи. К ней же подключили и дома старейших жителей станицы. Для школы и остальных жилых домов построили другую котельную. Год начался спокойно. Но летом Купец с товаром не приехал. Станичники заволновались – не случилось ли чего в России. Его прождали до поздней осени, но всё напрасно. Купец так и не приехал. Зимой до станицы и вовсе не добраться. Болотистые берега не замерзают даже в сильные морозы. Быстроводная река также не замерзала полностью, а если такое и случалось, то лёд был тонким и опасным. Зимой полностью покрывалась льдом лишь ближняя небольшая речушка. За год переженили оставшуюся молодёжь, доросшую до брачного возраста. Все пары подарили станице Заваловская новых жителей. Бабы рожают, скот множится, злаки зреют, болезни, слава Богу, не одолевают. В общем, все в станице шло хорошо.

Наступил июнь 1919 года. Старейшины стали подумывать, а не наведаться ли самим в гости к Купцу. Батя считал, что если он не смог приехать, чтобы встретиться с внуком аж целых два года, значит, случилось что‑то очень серьезное. Пока решили ждать новых известий, а разведку провести в следующем году.

В июне 1920 года на двух баркасах Купец все‑таки приплыл в станицу. Он сообщил, что в России в октябре 1917 года произошла ещё одна революция, и к власти пришли большевики. К марту 1918 года новая власть добралась и до Читинской губернии. Эти самые большевики совсем не приветствуют капиталистов, дворян и офицеров. Представителей этих сословий арестовывают и расстреливают. В Забайкалье, пользуясь поддержкой японцев, с большевиками активно борется атаман Семёнов.

Купцу отвели место для постройки дома, подворья, конюшни и лабаза. С помощью станичников дом возвели буквально за два месяца. В сентябре Купец снова уехал. Вместе с ним в станицу прибыл священник. Он очень помог казакам и рукоположил сына Бати для святого служения в церкви с именем отец Алексей. Приезжий священник уехал вместе с Купцом, а отец Алексей остался. На тот момент ему было всего двадцать лет. Жена Бати, Наталья, стала регентом церковного хора, а супругу Алексея стали звать матушкой Анной. Купец привёз много товаров: лампы накаливания, стекло, боеприпасы, насосы, музыкальные инструменты. За всё не взял ни копейки. Более того, он оставил всё своё богатство – золото и серебро – в подвале только что построенного дома. Правда, уезжая, повесил на двери подвала сразу несколько замков. Было условлено, что если с ним случится беда, он обязательно пришлёт гонца сообщить об этом. Еще Купец попросил достроить ему конюшню и лабаз, и по возможности провести в дом электричество, водопровод и водяное отопление. Пока же он разрешил жить в новом доме дочери, зятю и внуку. За все Купец обещал расплатиться товаром, который он собирался привезти в следующем году. Отправляясь в путь, он еще раз предупредил о том, что банды атамана Семёнова рыскают по всему Забайкалью и вполне могут добраться до станицы. Семён считал, что казаки с казаками воевать не должны, но обещал быть осторожным.

По распоряжению Бати на чердаки трех домов, включая купеческий, установили пулемёты «Максим». Два пулемёта «Льюис» установили на колокольне. На бугре, напротив мельницы, оборудовали гнезда для пулемётов и небольшой окоп для стрелков. Приготовили несколько позиций для орудия. Один пулемёт оставили в резерве, на всякий случай. Впрочем, полностью к войне подготовиться нельзя, она всегда приходит неожиданно. У нее нет расписания, как у посевной или уборки урожая. С колокольни велось круглосуточное наблюдение. С неё просматривались все их угодья и подходы к ним. Неприятеля ждали, но никто не приходил и не приезжал. Каждый год строили по 10 домов, рассчитанных на две семьи каждый. Их тут же заселяли молодые станичники. Станица очень быстро разрасталась. Каждый год создавались 5–6 новых семей. Дети заполнили школу.

Наступил и прошёл 1921 год. В станице теперь проживало 172 человека. У первых поселенцев было по шестеро‑семеро детей, а у молодых пар – пока по двое‑трое, но они не собирались на этом останавливаться. От Купца не было никаких известий. И хотя станичное хозяйство пока ни в чём не нуждалось, его все с нетерпением ждали. Всем хотелось услышать последние новости из России, казаков, как истинных патриотов, интересовало её судьба.