Время Юка. Мерисолленд. Тайна круга

– Значит ты другой стихии? – Как будто прочитав мои мысли, спросил он.

– Да, судя по реакции на балу, – ответила я.

– Знаешь, а я ведь умею менять свой состав крови на человеческий! – Вдруг сказал он.

Это было похоже на намек, что мы все же можем быть вместе.

Так мы и дошли до нужного помещения.

– Ого! Эта столовая больше, чем у моего отца дома! – Удивился Понт.

– Присаживайтесь за стол, скоро к вам придут ваши друзья, и мы начнем сеанс, – сказал Роби и вышел.

– Какие еще друзья? – Удивилась я. Но Роби уже успел выйти из помещения.

А Лео отодвинул мне стул и я, улыбнувшись ему, села. Он уселся рядом и снова взял меня за руку.

– А хочешь, я покажу, как работает моя способность менять состав крови? – Прошептал он мне на ухо.

Я кивнула. Тогда Лео снял перчатки и закрыл глаза. А я заметила, как его, до этого бледная кожа, стала розоветь на глазах.

Потом он взял меня за руку. Я резко дернулась, хотела вырвать ладонь, но он не дал. Крепче сжал и стал смотреть мне в глаза. А я чувствовала, как нравлюсь ему. И уже знала, что он сделает в следующую секунду. Поэтому сама приблизилась.

Поцелуй был легким. Он просто коснулся своими губами моих. А у меня мурашки пошли по коже. И только тогда, когда он отпрянул от меня, я поняла, что ничего не произошло! Ожогов нет!

– Ничего себе! – Вырвалось у меня.

Он хотел что‑то ответить, но в столовой появились еще два парня.

Один очень высокий с черными длинными волосами, собранными в хвост и выбритыми висками. А второй чуть ниже, со светлыми кучерявыми волосами. И я начала чувствовать их эмоции. Кучерявый был лунным. Тем самым, что был на балу и что спас меня от насильников. Увидев его взгляд, я слегка замялась.

А другой мне не был знаком. Но почему‑то именно его эмоции привлекли мое внимание больше, чем эмоции светловолосого. Темный был как будто мертвым. Убитым горем. Столько боли. Разной. Душевной… Физической…

Я посмотрела на него и потерла запястья. Мне показалось, они болят и так сильно! А потом слезы потекли по моим щекам.

– Ты чего плачешь?! – Удивился Лео

– Это я виноват, – отозвался длинноволосый парень.

– Доктор? Точно, думаю, где я мог видеть! Прости, забыл, как тебя зовут! – Обратился он к тому, от кого столько боли.

– Тэо. Не думал, что увижу твою жалкую рожу тут Понт! – Сказав это, парень присел напротив Лео.

А кучерявый все это время, молча, смотрел на меня. Когда Тэо сел я, наконец, обратила на него внимание.

– А тебе идет это платье, – с улыбкой в лице произнес кучерявый.

– Спасибо, – почти прошептала я. Почему‑то мне было очень стыдно перед ним. Не потому, что он спас меня и купил это платье, белье… А потому, что я ему нравилась. Так сильно, что мне было неудобно перед ним. Ведь я только, что целовалась с Лео.

– Не понял! Ты знакома с Кором? – Удивился Лео.

– Да. А ты, что его знаешь? – Удивилась я. Лео хотел что‑то сказать, но тут в зале погас свет. Затем из центра стола возник свет как от прожектора. А из него появилась голограмма женщины в белой мантии.

 

Лео Понт

 

– Мама? – Прошептал я.

Я уже совсем не помню ее. Но эта улыбка. Я сразу ее узнал!

Ее улыбка это все, что я о ней помню. После того как мама ушла в Мерисолленд отец уничтожил все напоминания о ней. Как будто стер ее из истории нашей семьи. Если кто‑то из наших близких вдруг о ней решал заговорить отец орал диким криком и вышвыривал его из дома.

– Никогда не вспоминай эту в моем доме! Она бросила меня и сына! – Утверждал он. Хотя по официальной версии мама погибла. Даже были похороны. Но когда отец о ней вспоминал, то терял контроль над собой и вел себя как сумасшедший. По крайней мере, все так думали. Точнее оправдывали его поведение горем утраты. Один я знал, что он не придумывает. Что мама и правда просто ушла от нас.

Я тоже предпочитал о ней не думать. Хотя у меня не всегда это получалось. И в моих мыслях она была, то мамочкой, то кукушкой, которая меня оставила с отцом тираном!

Да, я знал, что у нее не было выхода. Мне отец рассказал, о том, что я должен был расти на Земле и черпать силы тут. И лишь после обращения я мог бы жить в Мерисолленде. Но я был ребенком, когда она якобы погибла и мне ее сильно не хватало. А когда я узнал правду, то первая моя реакция была жуткая обида на маму. Мне казалось, что, если бы она была рядом, я бы вырос другим.

– Ео! – Воскликнула она и расплакалась. Ее слезы больно резанули по сердцу.

– Мам, не плачь! Мам! – Пытался успокоить ее я. Если бы я только мог сейчас ее обнять…

– Прости меня, – вытерев слезы, сказала она.

А я вдруг осознал, что не обижаюсь на нее. Раньше мне казалось, что мое отношение к маме двоякое. А теперь знаю, что просто ее люблю. И очень рад, что она жива! Искренне рад. И так хотел бы обнять…

– Мама, мама! – Я залез коленями на стол, думая, что так она станет хоть немного ближе ко мне. Но голограмма это всего лишь ее проекция и если я протяну к ней руки, то они просто пройдут сквозь нее.

– Мне многое тебе надо рассказать! Но позже. Когда ваш круг соберется полностью, мы сможем увидеться. А сейчас мне пора. «Остальное тебе расскажут твои новые друзья», – сказала она.

Затем я увидел, как мама медленно начала отходить от источника связи. Она отходила спиной, и все это время смотрела, на меня, не отрываясь. А я наблюдал, как ее фигура уменьшалась пока, наконец, не сошла, на нет.

– Нет! Мам! Подожди! Мам! – Крикнул я вдогонку. Но она не вернулась.

Вместо мамы на голограмме появилась другая женщина. На ней была голубая мантия.

– Доброе утро дети мои! Лео, Сола уже ушла, но вы еще не раз увидитесь. Нам нельзя к вам приближаться пока круг не полный. Это условие создателя. Мы не можем его нарушить, – заговорила она.

– А ты кто такая? – Не выдержав, спросил я.

Наверное, минуту она молчала. Затем я увидел, как женщина с голограммы пристально смотрит на Лию.

– Я Мани, мама Лии, – произнесла она.

А я посмотрел на Лию. Она молчала и даже не шевелилась. Как будто не скучала по ней. Хотя я не знаю ее историю. Может у Лии есть на то причина?

 

Лия Райс