Взлом

«Хуже дитяти несмышлёного», – сведя над переносицей брови, подумала Катя, наградив мужчину осуждающим взглядом.

«Нет, ты мне скажи, а кто тебе запрещает наслаждаться жизнью? Почему нужно всё делать с каменным лицом и непреходящим чувством бесконечной ответственности за всё и вся?» – совершенно неожиданно разразилось эмоциональным монологом подсознание.

«И правда, – вдруг согласилась Катя. Женщина понимала, что сама загнала себя в эту ловушку ответственности и вытекающей из этого череды бесконечных неотложных дел. – Надо расслабиться. Прямо сейчас».

Женщина закрыла глаза, опустила плечи, выдохнула.

«От меня ничего не зависит. Ничего. Дети… Как там дети? Я забыла позвонить маме после того, как приехала домой. Чёрт! Что я за мать такая?!»

«Пошло‑поехало», – устало прозвучало в голове.

А Катя подняла с пола оставленную там сумку, торопливо открыла, еле нашла среди вечного бардака телефон. Испуганно взглянула на экран. Кроме ужасающего времени, неумолимо мигающего 3:20, там обнаружились сообщения от мамы. Женщина разблокировала телефон и виноватыми глазами жадно проглотила:

21:10 Дочь, ты доехала?

22:00 Катёнок, у тебя всё в порядке?

22:05 У нас всё отлично. Детки – умнички, покушали, поиграли, легли спать.

22:09 Сопят, как ёжики. Мы с дедой не можем насмотреться (смайлик, смайлик, смайлик).

22:10 Отец передаёт тебе привет.

23:00 Не забывай кушать. Слишком уж худая.

23:45 Мы ложимся спать. Спокойной ночи.

23:47 Напиши завтра, сразу как проснёшься. Любим тебя (смайлик).

Катя вздохнула. Всё в порядке. Надо прекращать волноваться по каждому поводу. Набрала: «Мам, у меня всё хорошо. Устала, сразу уснула…»

Подумала и стёрла написанное. Лучше позвонить пораньше, а сейчас ни к чему будить. Только разволнуются ещё больше.

Спрятав телефон обратно в сумку, Катя подошла к сидящему за компьютером Петру Михайловичу, тот что‑то усиленно печатал и периодически вздыхал и постанывал.

– Что‑то не так? – взглянув на монитор из‑за плеча мужчины, спросил Катя.

– Всё очень странно… – отсутствующим голосом сообщил доктор.

– С ним всё в порядке? – взглянув на лежащего в кресле дворника, настороженно спросила женщина. Дмитрий лежал с закрытыми глазами и, похоже, не подавал признаков жизни. – Сознание потерял? – всполошилась Катя.

– Что? – наконец вынырнул из своих раздумий Пётр. Взглянул на взволнованную Катю, потом на мужика в кресле. – А, да нет, он спит, – отмахнулся доктор.

– Как спит? – удивилась женщина.

– Меньше пить надо, – буркнул Пётр Михайлович.

Дмитрий как раз подкрякнул и захрапел.

– Ну, вот. Дрыхнет без задних ног, – усмехнулся доктор.

– А с колебаниями что? Или что вы там пытались снять… – спросила Катя.

– Ничего хорошего, – угрюмо обронил мужчина.

– И у него? – кивнув в сторону спящего, спросила Катя.

– К нему я вообще не смог подключиться, – отмахнулся Пётр Михайлович. – Протрезвеет, попробую ещё раз.

– То есть вы меня не сможете… вылечить? – упавшим голосом спросила женщина.

– Катя… – начал было доктор. Потом осёкся. Почесал затылок и повернулся к уронившей плечи женщине. Вид у неё был такой, что мужчине сразу стало крайне совестно. А вот за что – это уже было дело третье. – Катя, а давайте выпьем чай, и я вам кое‑что расскажу, – понимая, что сам себе обрубает пути к отступлению, обречённо произнёс Пётр Михайлович.

– Ладно, – напряжённо кивнула Катя.

Они поднялись по лестнице. Барсик следовал за своей хозяйкой по пятам и чувствовал, что та сильно волнуется. Она трепала рукава свитера, вытягивая из них нитки, а ещё её запах изменился. Стал более насыщенным. У собак такое означает, что они готовятся к схватке или бегству. И то и другое одинаково приемлемо и нисколько не стыдно. Главное унести ноги. Пёс улёгся под стул, на который присела альфа, и начал следить за ногами мужчины, ходящего туда‑сюда.

– С чего бы начать?.. – задумчиво постучав пальцами по каменной столешнице, произнёс доктор.

– Ну уж начните с чего‑нибудь, – скрестив на груди руки, раздражённо проворчала Катя. Она не любила, когда вот так долго начинают, нагнетая и заставляя волноваться, причём в большинстве случаев совершенно зря… – У меня какая‑то психологическая болезнь? Нужно пройти лечение? – не вытерпев, предположила женщина.

– Да нет, боюсь, с вами всё в порядке… относительно психики… – уклончиво протянул мужчина.

– А с чем не в порядке? – вскинув брови, удивилась Катя такой странной формулировке.

– Вот, ваш чай, – поставив перед нервничающей женщиной чашку горячего напитка, устало произнёс Пётр Михайлович. И надо было ему ввязаться в это… Нужно было сообщить в специальные органы, и пусть бы они разбирались. Но, увы, это был не обычный сбой, и дело не в том, что похожая на пронырливую куницу женщина близкий друг Кости.

– Понимаете… – начал доктор.

– Не понимаю, – хмуро проронила женщина, не спуская с мужчины тёмно‑зелёных требовательных глаз.

Мужчина тяжко вздохнул. Он не мог представить, что чувствует сейчас женщина… Что бы чувствовал сейчас он, оказавшись в подобной ситуации? Ну, уж явно не сидел и не пил бы чай… Как она вообще всё ещё сохраняет спокойствие?

– То, что вы видите – это не галлюцинации. К сожалению, – пробормотал себе под нос доктор.

– А что тогда? – сдвинув к переносице тёмные брови, спросила женщина.

– Дело в том… что это правда… – сморщившись, вдруг выдал мужчина. И как‑то испуганно взглянул на женщину. Та непонимающе глядела на него.

– Чего? – выдохнула она.

– Ну, хорошо. Представьте, что вы всю свою жизнь проходили в очках, которые искажали изображение, и привыкли к тому, что яблоки круглые и красные. И вот вы сняли очки – а яблоки треугольные и прозрачные.

– Хотите сказать, что я выгляжу не так, как думаю, что выгляжу? – сузив глаза, переспросила Катя.

– Вот видите, вы сразу всё поняли. – Доктор даже улыбнулся, поздравив себя с тем, что так быстро смог всё объяснить.

– Нет. Вы подождите… То, что я видела сегодня в зеркале… Я так выгляжу? Почему? – прошептала Катя. – Что со мной не так?

– Нет, вы… Не только вы так выглядите. Все люди так выглядят… – подавшись вперёд, поспешно пояснил мужчина.