Я знаю, где умирают бабочки
Ей хотелось кричать снова и снова, и в какой‑то момент в голове словно повернули рубильник и голос пропал, а тело обессилело. Женщина просто сползла по стене, рука уронила пистолет, а по щекам побежали слёзы.
– Милая, милая моя девочка Элайза, где, ты?
На холодильнике под магнитиками висели листки бумаги с нарисованными бабочками. На одном из них красовались цветные куколки, так напоминающие мёртвых девочек из стены. Те самые рисунки, про которые часто говорила дочка. Те самые, которые Нита должна была заметить и понять происходящее. Но она слишком глубоко увязла в деле, забывая о семье и её защите.
Глаза Ниты застлала чёрная пелена, рассудок погрузился во тьму, не оставляя ни единого проблеска на внятные решения. Человеческая кукла с пустым взглядом лежала посреди кухни, издавая слабые завывания. Лишь спустя минут сорок детектив смогла подняться на ноги. Она набрала номер Браски и услышав родной тембр, не выдержала и разрыдалась в голос.
– Он забрал мою девочку!
Глава 4
Темнота была неполной. Её разделял на две тёмные части тонкий луч света, в котором пылинки кружились и медленно оседали. Воздух казался спёртым, не давая сделать полноценный вдох всей грудью. Лизи очнулась от острой головной боли в левом виске. Это словно раскаленная игла с загнутым концом вонзалась в мозг и поворачивалась там на сто восемьдесят градусов. От этой боли девушка зажмурилась и с силой сжала зубы.
Когда разум начал осознавать, что происходит, то подал команду телу встать, но не получил никакого результата. Девушка было связана по рукам и ногам. Только губы были свободны, но какие бы движения они не делали, из горла не донеслось, ни звука. Лёгкие резко выталкивали воздух из груди, сопровождаясь только слабыми хрипами. Этот факт напугал Лизи ещё больше, чем непонимание того, где она и почему здесь оказалась.
В панике девушка начала биться, как рыба, выброшенная на сушу, по лицу потекли слёзы. Плечи и колени ударялись об узкие стенки по бокам. Желание освободиться путало мысли. Минут десять спустя, когда силы на борьбу почти закончились, она вспомнила, о том, что говорила ей старшая сестра.
«Холодный рассудок и твёрдые решения помогут в любой ситуации, какой бы гадкой она не сложилась».
Первое – нужно перестать паниковать.
Второе – нужно освободить руки и ноги.
Третье, постараться вспомнить, как она сюда попала, и что произошло с её племянницей.
Четвёртое, оценить противника и понять, как можно сбежать.
Этих четырёх пунктов пока хватало, поэтому Лизи вдохнула как можно глубже, несмотря на то, что это было очень сложно, и попыталась расслабиться.
«Так, – подумала Лизи, – теперь нужно аккуратно пошевелить руками, и понять в каких местах верёвка слабее».
Самое сложное всё ещё оставалось в первом пункте. Паника так и подбиралась со стороны затылка, хватала холодными пальцами за голову и проникала острыми иглами в мозг. Дыхание сбивалось, если бы девушка могла кричать, то от её крика переполошились бы даже в аду.
И в какой‑то момент, удача повернулась к ней лицом, и правая рука девушки освободилась, чем её несказанно обрадовала.
"Главное – не поддаваться панике" – думала Лизи. И чем больше она старалась успокоиться, тем сильнее её накрывало беспокойство. Ведь племянница была такой маленькой, а тот человек, который похищал детей, мучил их, убивал ужасной смертью. То, что именно он похитил её вместе Элайзой, она не сомневалась. А также, было ясно, что теперь время не на её стороне.
Правая рука вывернулась из‑под спины и принялась ощупывать лицо, всё было в порядке кроме маленькой странности на горле. Это был порез с несколькими швами, успевший прилично затянуться.
"Что он со мной сделал?" – в панике дёрнулась девушка, чуть не вывихнув себе плечо.
Прямо над головой послышался стук, и чьи‑то тяжёлые шаги немного потоптавшись, отправились дальше, совершенно не зная, что всего в нескольких сантиметрах, в надежде застыла Лизи.
Наскоро освободив вторую руку, девушка принялась стучать по доскам над головой, которые служили кому‑то полам.
– Чарльз! Чарльз! – послышался хриплый голос старухи. – Чарльз, отзовись уже наконец. Почему ты мне не отвечаешь?
– Чего, мам? – ответил ей в тон такой же брюзгливый голос.
– У нас опять под полом трубы стучат.
– И, что мне сделать, мам? Как будто, от того, что ты постоянно орёшь на меня, эти чёртовы трубы перестанут стучать.
– Чарльз, меня раздражает этот звук.
– Что тебе сказал мастер? Что это здание слишком старое и ему нужен капитальный ремонт. Но ты же не хочешь проститься со своим Ретро кафетерием?! Нет! Ты хочешь сгнить вместе с ним!
Снова появились шаги, и послышался звук плевка.
Пыль, сочащаяся вместе со светом, через тоненькую щёлочку, затанцевала в ещё более диком танце. Лизи принялась колотить изо всех сил, и даже пробовала мычать, но кто‑то включил музыку. Попытки быть замеченной, сводились к нулю.
Девушка развязала ноги и попробовала сесть, но голова упёрлась в потолок, что делало эту позу совершенно неудобной. Узкая, не высокая, как будто могила. Паника с истерикой снова атаковали девушку. Её немые рыдания, казалось, услышат теперь только черви, которые придут попировать на брошенное тело. И никто, и никогда не найдёт её здесь.
Руки в нервном припадке рвали пучками волосы на голове. Ноги упёрлись в потолок и стены, пока земля не начала сыпаться со всех сторон. Страх полностью подчинил себе разум. Теперь всё казалось таким бессмысленным и в тоже время важным.
«Не хочу умирать. Мамочка. Помогите!»
Лизи закрыла глаза, сосчитала до десяти и сделала несколько глубоких вдохов. От духоты футболка прилипла к спине, а волосы к лицу. Голова снова отозвалась дикой болью, спровоцировав тем самым защитный барьер.
«Нужно выбраться и найти Элайзу».
Девушка начала медленно ощупывать пространство окружавшее её. Стенки по бокам были земляные, такие же, как и пол, на котором она лежала.
«Земля не такая плотная, как будто её недавно капали» мелькнуло в голове у Лизи. Маленький островок надежды, разворачивался перед ней целым материком в царстве мёртвого океана. Руки девушки начали неистово копать с правой стороны, совершенно не обращая внимание на сломанные ногти и порезанные пальцы о мелкие стёкла.
