За них даже Боги молятся сами себе – и по погибшим тоже плачут

Одев быстро лёгкую, тонкую, курточку поверх светлой не длинной (на выпуск), – рубашки в мелкую так – же светлую, клетку, – и проверив на всякий случай во внутреннем, – слева, (накладном), кармане, одноразовый с колпачком, – (полный), шприц с (обычным), сильным, успокоительным, – Целитель, вздохнул и уверенно застегнул до горла молнию на своей курточке. Затем быстро вынув из правого, глубокого, не пустого кармана, халата, – одну связку ключей и голубой почти невесомый платочек, – под пристальным вниманием высокого охранника уже в тоннеле, серьёзный, Целитель, – снова предупреждая, охранника в то – же время так – же быстро засунул, застиранный, платочек в правый карман своей курточки.

– Запомни, Роман, – никого не выпускать и не впускать из и в па – лату где лежат, (пациенты), – пока я не вернусь!

Увидев, как «понятливый и серьёзный, – Роман, кивнул своим широким, подбородком, – вниз», Целитель, – снова подумав «очень хорошо», – быстро вышел в тоннель.

Закрыв за собой дверь ключом из связки и не говоря больше ни слова, – и не обращая внимания на длинноногого и худощавого охранника тут – же побежавшего быстро к первой двери, Целитель, – засунул связку ключей в левый так – же глубокий карман своей белой курточки, – и быстрым шагом направился к лестнице с двадцатью четырьмя, белокаменными, вверх, широкими, ступенями.

Проходя, – мимо «высокого, крепкого и серьёзного», Романа, – возле двери в палату, – Целитель кивнул «караульному», – затем продолжая размышлять улыбнулся ярко – жёлтым в воздухе искринкам, «заботливо, – освещающих и надёжно, – защищающих, воздух, вещи, оборудование, мебель, пищу и еду от всех заразных, микробов, насекомых и так далее, – и в подземных, помещениях, и во всех тоннелях, – построенных из белого крепкого и долговечного камня. Как хорошо, что Старусславна, – оставила нам такое (бесценное) наследство. – И всё – таки как же сохранились и как появляются эти невероятные ярко – жёлтые искринки, – именно здесь под землёй?»

В следующую секунду думая снова «о Заре», – серьёзный, Целитель, – вздохнул и прибавил шагу.

 

Глава 3.

«Припаркованная на стоянке, переделанная и перекрашенная, стального цвета машина, – советский и российский, гражданский и военный, внедорожник с поднятым кузовом с широкими, чёрными, новыми, колёсами и с передним, силовым, также стального цвета, бампером, – блестела явно после ночной автомойки и благодаря редким и не тёплым лучам солнца, – настойчиво, пробивающихся, сквозь, внезапные в голубом небе, тяжёлые, тёмно – серые, тучи», – подумал после быстрого осмотра и недолгого взгляда в небо наблюдательный, – Целитель и тихо вздохнул.

Взглянув, пристально теперь прямо в блестящие, стеклянные и прозрачные глаза, – «дерзкого» в свободном полёте, – небольшого чёрного (из стали) ворона с широко расправленными, крыльями на крыше, (посередине), – возле лобового, стекла, – Целитель, улыбнулся и перевёл взгляд на блестящею, стальную (с замком), ручку на двери.

 

Легко, открыв ключом, дверь, чистой, машины, – «явно и после быстрого ремонта так как не было видно множества, отметин от пуль на всех, пуленепробиваемых, стёклах и на всей бронированной, машине с так – же пуленепробиваемыми, колёсами», – Целитель начиная, вспоминать, – уверенно сел на место водителя и закрыл за собой дверь.

«Подарок, от деда! – громко сказал довольный на месте водителя, – Ворон с радостным, легко, раненным, лицом, – замазанное. наспех, зелёнкой, – о своей первой ещё не перекрашенной и не переделанной, машине, цвета хаки, – после того когда он, – Заря, Мякиш и Мельник, – застали меня врасплох на моём, не – застеклённом, балконе на третьем этаже, – и после весёлых, криков. Эй! Засоня! – Засоня! Давай быстрей! – дождались меня внизу уже возле машины. – А как же насчёт прав? – Только деду раз пять сдавал вождение, – сразу – же стал отвечать, Ворон, – перед тем как завести машину. А потом его знакомому когда он приезжал к нам гости в Казань, – за месяц перед моим. Нашим тринадцатилетнем! Работает знакомый моего деда в Москве, – в дорожной полиции, полковник он, – ну где права выдают. Его погибший дед воевал с моим дедом. Знакомый и мой дед муштровали меня за рулём и за книжками, – так словно в космонавты готовили. Так что у меня можно сказать (особенные) права. И кстати! – Целитель, Мельник, Заря, – если кто захочет научиться управлять машиной и получить в свои годы права, – я подскажу к какому, МЕЧЗАСу – полицейскому в Москве, – обратиться. Ну а потом, свои – же поймут они – же знают, что для очень нужного дела. – Или не так? – ответив на мой вопрос, – сидящего рядом справа и сразу – же спросив, – Ворон, пристально тогда посмотрел своими серьёзными, чёрными, глазами, – прямо в мои глаза».

 

– Без возражений! Я твёрдо ответил тогда! – сказал вслух уверенно и (всему миру), – серьёзный, Целитель, – и снова, продолжая, вспоминать, – «говорящего за рулём и не тихого, – Ворона с прямым, сосредоточенным, взглядом на движении вперёд и только вперёд. И кстати мазь, что ты дал мне, – Целитель, просто чудо, – левая кисть зажила не болит только красная немного. А дед, мой представляете, – сразу – же как началась война в пятнадцать лет ушёл на фронт из Москвы.»

Машина также легко завелась, ностальгирующим, Целителем, – как и открылась, но другим ключом из той – же связки, – из правого кармана чёрных, – Джинс (спящего), Ворона.

«А, что ещё тебе подарили? – спросила у Ворона, – так – же громко сидящая позади него, – Заря, в тоже время с помощью чёрной на двери ручки, – отпуская, наполовину, боковое стекло – окошко».