Жить ярче!

– Просыпайся! Вставай, лежебока, на работу опоздаешь!

Настя повернулась, не отрывая голову от подушки.

– Я отпросилась, – пробормотала она и испугалась собственных мыслей.

Конечно, бывает, когда снится, что спишь. Но видеть сон во сне, да ещё два раза умереть, встретив того самого – это уже чересчур! Она вскочила. В комнате ничего не изменилось: тот же старый компьютерный стол, встроенный шкаф и полка с телевизором. На окнах недавно купленные на распродаже шторы с крупными красивыми лилиями.

Она пригладила растрёпанные волосы. Институт уже в прошлом, да и не было рядом с ним никакого парка. А где в наше время стоят чугунные урны? Разве что на ВДНХ. Что за ерунда приходит во сне?

Она встала и потянулась. Накинула халат и вышла в коридор.

– Ну, наконец‑то! – крикнула с кухни мать. – Поторопись. Завтрак я сделала, но времени уже много.

– Успею, – буркнула Настя и заперлась в ванне. – Заболеть, что ли?

Сны словно высосали все силы и на реальную жизнь их уже не осталось. Многим хочется застрелиться по утрам, но не у всех в зеркале такое. Перекурносый нос, перепухлые губы и перераскосые глаза. Если бы не приставка «пере» со всем этим ещё можно было жить, а так оставалось только искать свой последний трамвай или велосипед.

Она включила воду, набрала в ладони и брызнула в лицо. Соберись, тряпка! Всё не так плохо, как кажется. Бывает и хуже, наверное… Вздрогнув от дверного звонка, она поморщилась. Кого ещё принесло с утра пораньше?

– Открой! У меня руки грязные, – крикнула мать с кухни.

Пришлось тащиться в прихожую, но, заглянув в глазок, она окончательно проснулась и с невнятным писком прижалась лбом к двери. На лестничной площадке переступал с ноги на ногу парень из сна. Так ведь не бывает? Это уже безумие какое‑то!

– Кто там? – не своим голосом спросила Настя.

– Сосед новый! – крикнул молодой человек. – Не сверлите, пожалуйста, у меня штукатурка с потолка сыпется!

– У нас дрели нет! – ответила Настя и съехала на пол.

Так с ума и сходят: сначала бредовые сны, потом галлюцинации, а дальше крутые, дорогие волшебные лекарства.

– Кто там? – выглянула из кухни мать, вытирая руки полотенцем.

– Тебе снились мужчины, которых ты потом встречала? – растерянно спросила Настя, поднимаясь с пола.

– Постоянно.

– Я серьёзно!

– Давай завтракать и бегом собираться, а то опять опоздаешь!

Настя надула губы, но тут же одёрнула себя. Куда их ещё надувать и так на пол лица. А вот заставить себя уйти, не заглянув в глазок, не получилось. Она снова прижалась к двери. Пусто! Галлюцинация растворилась. Поэтому пришлось‑таки встретиться с геркулесовой кашей, поджидавшей её за столом. Сразу вспомнился сон. Теперь понятно откуда она там.

– А папа тебе снился?

– Вот ещё, – глухо проворчала мать. – Хотя исчез как сон. Это уж точно.

– Извини, – пробормотала Настя.

Отец их бросил. Его образ давно померк и воспоминания приходили всё реже. Забылась внешность, как он говорил и смеялся, но тоска, несмотря на мамину желчь, осталась. С ней так просто не расстанешься. Отвлекали всякие дурацкие мелочи. Вроде мерзкой склизкой каши. Правда на неё ещё надо было настроиться. Сделать несколько глубоких вдохов. Смотреть строго перед собой. Отключить обоняние, вкус и чувство самосохранения. Есть, чтобы жить, а не жить, чтобы есть. Тогда вязкая жижа быстро проскакивает, особенно если запить её чаем.

Настя показала чистую тарелку, чмокнула мать и побежала одеваться. Второй раз за неделю опаздывать не стоило. Начальник обязательно впаяет штраф. Тем более, завтра суббота и можно будет вдоволь отоспаться. Скоро мучения закончатся!

Она вздрогнула. Дежавю прямо‑таки преследовали. С этим надо что‑то делать. Если так пойдет дальше, можно заработать нервный срыв. Стоит посоветоваться с Машкой, она психфак заканчивала. На ходу настрочив смс, Настя втиснулась в рабочую блузку и подхватила сумочку. Крикнула до вечера и выскочила из квартиры, захлопнув дверь. Вниз она всегда спускалась пешком. С четвертого этажа недолго, да и какая‑никакая, а тренировка. Каша кашей, а физические нагрузки тоже нужны. Нельзя же целый день задницу просиживать.

После безумного утра день не мог взять и вдруг стать обыкновенным. У почтового ящика торчал новый сосед, напевал какую‑то мурню под нос и гладил развалившегося на перилах чёрного кота. Обернувшись на топот, он улыбнулся.

– Здравствуйте!

– Доброе утро, – пробормотала Настя, оступилась и подвернула ногу. – Ай!

Прихрамывая, она спустилась к двери.

– Вам помочь?

Она даже не оглянулась. Парень из сна приносил одни несчастья. От него, как от чёрного кота, лучше переходить на другую сторону улицы. Зачем эта галлюцинация вообще переехала в её дом? Нога болела, и пока она доковыляла до остановки, успело уехать два автобуса. А следующий, как назло, не торопился. Он и ехал потом так, что обгоняли пешеходы. В общем, на работу она всё‑таки опоздала. Хотела незаметно прошмыгнуть в офис, но натолкнулась на того, кого меньше всего хотела встретить. Начальник заторможено крутил ложку в кружке, перегородив весь коридор перед кофейным аппаратом.

– Опять опаздываем, Хвостова? – вместо приветствия хмуро проворчал он.

– Доброе утро! Я ногу подвернула, – ответила Настя. – Может, даже сломала, но всё равно геройски доскакала до работы.

– Штраф за опоздание, чтобы скакала побыстрее, – буркнул он и побрёл к своему кабинету, продолжая долбить ложкой по краю кружки.

– Тебя бы сначала трамваем сбило, потом велосипедом, а сверху урной по голове. Я бы на тебя посмотрела, – прошептала Настя и, поздоровавшись с секретарем на ресепшене, похромала к своему столу.

День не заладился.

Компьютер не хотел грузиться. Телефон выдавал короткие гудки. Подписанный директором договор, который она забыла вчера отправить с курьером, некстати подвернулся под чашку и жадно впитал утренний чай.

– Надо было заболеть, – обиженно протянула Настя, пытаясь спасти договор, но заварка, как назло, попала именно на чернила, и подпись расплылась. А когда на мониторе наконец‑то появилось изображение, куда‑то запропастились все ярлыки.

– Я проклята!

Пусть снова под трамвай, велосипед, лишь бы проснуться и начать всё заново. Она сжала виски.

– Ну, пожалуйста.

Зазвонил телефон.

– Тебя ждут в переговорной! – сообщила секретарь.

– Кто?