Живи

Я улыбнулась, и мы тихо засмеялись. Оглядевшись, Катя решила посмотреть, что есть в машине, открыв бардачок и попутно комментируя произошедшее.

– Мы только что убили двух человек. Я такое только в фильмах видела. И ты знаешь, я ни секунды не сомневалась и, если понадобится, повторю это вновь.

– Ты меня пугаешь, – хрипло произнесла я, закашлявшись.

На самом деле я думала так же, творится черт знает что, и люди сходят с ума. Не знаю, что это – чувство самосохранения, адреналин или страх? Но готова поклясться, что воткну нож в любого, кто попытается меня убить. И очень надеюсь, что рука моя не дрогнет, и я попаду в цель, ибо на кону жизнь. Дрожь в руках еще не прошла, и я тщательно пыталась скрыть ее. Мне было реально страшно, и паника звонким колоколом не унималась в моей голове. Никак не укладывалось в голове то, что мы уже не в том мире, где все ясно и понятно, где есть правила и законы. Переступая сейчас дозволенное, мы делали это настолько холодно и решительно, что это пугало меня еще больше.

– Интересно, оружие тут есть? – спросила я больше саму себя, чем Катю.

– Надо проверить у этих, – Катя кивнула в сторону трупов. – Хотя, думаю, они бы сразу его применили.

– Сомневаюсь. Они не ожидали, что получат отпор. Тем более они думали, что я была одна, – замолчав, я сжимала руль ладонью. Потом посмотрела на Катю. – Спасибо. Если бы не твоя смекалка, мы были бы сейчас на их месте.

– Я просто хочу жить, – тихо сказала Катя.

– Ага, я тоже, – вздохнула я. – Ладно, пойду поищу что‑нибудь полезное.

Я шлепнула по рулю, взялась за ручку двери, немного открыв ее, ступила на асфальт одной ногой. И тут же на дверь навалился тот мужик, которому я в шею вонзила нож. Мы вскрикнули от неожиданности. Моя нога застряла в открытой двери, и от тяжести навалившегося мертвяка я не могла ее вытащить. Видимо, это мерзавец решил достать меня и после смерти.

– У него пистолет, – я кивнула на кобуру, мелькающую из‑под куртки. – Моя нога застряла.

Я толкала дверь, стараясь вынуть ногу, а мертвец, уцепившись за стекло, внезапно дернул дверь на себя, нога высвободилась, но теперь мне пришлось тянуть дверь, наоборот, в свою сторону.

– Сейчас ворвется! – закричала я.

– Держи! Держи ее! – Катя пыталась помочь мне тянуть дверь на себя, но из‑за меня ей было неудобно.

Мы закричали в унисон, и я отпустила дверь. Пальцы мертвеца соскользнули, он отшатнулся назад, но устоял на ногах, тут же сиганув в раскрытую дверь. Но этот финт не прокатил, так как его лицо встретилось с подошвой моего кросовка. Когда он завалился назад, я резко дернула на себя дверь, захлопнув ее.

– Чуть не сцапал! – взвизгнула Катя.

– Козел. – я пыталась отдышаться. – Почему мы не проверили его, пока он не ожил? Это большая ошибка!

– Это точно. А у него было оружие. Может, рискнем? – Катя хотела даже выйти наружу, взявшись за ручку.

– Ну уж нет. Ни за какие коврижки! – я остановила ее, взяв за руку.

Мертвец уже поднялся на ноги и опять пытался ворваться к нам, барабаня по стеклу. Я завела двигатель, нажала на педаль газа, буксуя в снежной слякоти, редкой, но все же местами имеющейся на нечищеных дорогах.

 

13 февраля. 01:33. Трубников бор

 

– Катя! Там что‑то происходит! – я потрясла ее за плечо, кивнув на дорогу впереди, когда Катя очнулась от тридцатиминутной дремоты.

Катя протерла глаза, зевнула, выпрямилась и уставилась вперед. Дорога была перекрыта. Повсюду стояли военные машины, экипажи скорой помощи и сверкали сигнальные огни. Вдоль трассы ходили вооруженные бойцы и люди в белых комбинезонах. Дальше проезд был невозможен.

– Что это за хрень? – тихо спросила Катя, все еще потирая глаза.

– Они блокировали дороги, чтобы предотвратить распространение инфекции. Наверно, – предположила я, снижая скорость автомобиля.

– Они помогут нам?

– Сейчас узнаем, – я заглушила машину.

Мы остановились перед военными, и это была наша ошибка. Под прицелом нас заставили выйти из машины, бросить все вещи и поднять руки. Мы выполнили все указания. Нас отвели в палатку, где было много людей в защитных костюмах и белых халатах. Усадив на стулья, нам начали светить в зрачки, проверять открытые участки тела и задавать много вопросов. Меня заставили снять одежу, так как я вся была в крови. Удостоверившись, что мы не заражены, нас сопроводили в другую палатку и там нам что‑то вкололи. Больше я не помню ничего.

Временами я приходила в себя. Приоткрывая глаза, видела только ослепительный свет и какой‑то шум. Так было три раза. И каждый раз мне кололи какую‑то дрянь, от которой я сразу отключалась.

 

 

Глава 2. «Бог вам в помощь…»

 

«Как холодно, очень холодно…»

Яркий свет обжёг мои глаза, заставив зажмуриться от боли. Сильно болел затылок. Я неспешно повернула голову набок, и это далось мне с трудом, так как мышцы сильно затекли. Поблизости стояла медицинская каталка. На ней лежала женщина в больничной пижаме. Я попыталась приподнять голову. Не получилось. Шевельнула руками, понимая, что они не пристегнуты. Ноги тоже не пристегнуты.

«Что происходит? Где я?»

Я приподняла руку и коснулась тела, смотря в потолок. Голова не соображала вообще. Что случилось? Где я? Где Катя?

Собравшись с силами я еще раз попыталась подняться. С трудом, но мне это удалось. Усевшись на кушетке и морщась от боли, спустила непослушные ноги, подсобляя себе руками. На мне была надета такая же больничная пижама на голое тело, как и на остальных. Осмотревшись вокруг, я насчитала пять кушеток, на каждой лежал человек. На последней я разглядела Катю. Она лежала, отвернув голову, но я узнала ее волосы. Я попыталась произнести ее имя, но голос охрип, и все, что я смогла это выдавить, лишь жалкий писк.

– Катя?

Акцентировав внимание на моих ногах, я чуть‑чуть поболтала ими, покрутив ступнями. Повсюду лежали тюки из матрацев, завернутых в рулет с одеялом и постельным бельем. Медицинские столы с приборами, открытые аптечки, много света. Я соскользнула, уцепившись рукой за ближайшую каталку. Ноги непослушно шагали вперед. Держась за кушетки, я дошла до Кати и потрясла ее за ногу. Ее холодная и бледная кожа встревожила меня.

– Катя… проснись.

Тишина. Я подошла ближе, потрясла ее еще раз. Ее тело было пугающе холодным и твердым.